Because somebody fucking has to
Название: Красный цвет смерти
Бета: Archie_Wynne
Размер: драббл, 643 слова
Персонажи: Чара, Папирус, косвенно Фриск
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Эта история повторяется бесконечно, пока мы не найдем выход.
Примечание: POV, первое лицо, которое маскируется под второе
простыня с яростью и драмойПонадобилось некоторое время, чтобы перейти к самому важному. Я помню, как думала над этим текстом. Был сильнейший майский снегопад, холодно, а из головы все не шла одна старая песня: "Я буду смотреть тебе вслед, пока не погаснет свет на всей земле..." Отсюда, наверное, и апокалиптические настроения этой маленькой истории. Впрочем, ожидание близкой катастрофы для меня не ново. Не могу сказать точно, когда это ощущение появилось, но с тех пор оно периодически пролезает не только в мысли, но и в тексты.
В этом коротеньком отрывке все переживания за полтора года. Кульминация. Я, наконец, решилась высказать все, что меня тревожило.
Меня ужасно задолбало, что моего любимого персонажа все время убивают в фиках. Я знаю, что некоторые слишком круты для этого мира, чтобы жить! Но это несправедливо! Нельзя просто избавляться от самых крутых чуваков, чтобы остальные неудачники смогли проявить себя! Это больная мозоль, я ведь так и не смогла простить убийство Камины.
Это было глупо. Просто старое глупое аниме.
Но в случае с Папирусом смерть приобретает какой-то мерзкий фетишистский оттенок. Словно умереть - это лучшее, что он может сделать. Превратиться в недвижную закостеневшую идею, не способную ни говорить, ни влиять на мир, стать просто вещью. Некрофилы чертовы.
Меня удивляет, насколько универсальным получился текст, несмотря на предельную конкретность.
Смысловых слоев тут тоже больше одного. Можно рассматривать его с точки зрения человеческого конфликта, игрок - игра или фэндом - персонажи. А еще можно обвинить меня в том, что я проецирую на Чару слишком многое. Отчасти это так, но именно в этом тексте я со всей ясностью поняла, насколько все-таки характеры персонажей ограничивают авторскую мысль. Во мне нет этого цинизма, нет этой холодной ярости, характерной для Чары... а характерной ли? То есть в фике Чара более зрелая и уставшая, но все ее мысли и действия вполне вписываются в мою интерпретацию этого персонажа. В смысле не ту интерпретацию, которую я лично считаю каноничной (потому что я искренне верю, что каноничная Чара была психопатом), а ту, которая скорее является хорошо выстроенным хэдканоном и является постоянной в моих текстах.
Папирус и Чара здесь представляют разные взгляды на одну и ту же проблему. Папирус прекрасно осознает риски, но согласен повторять одни и те же действия до бесконечности, если есть хоть малейший шанс добиться нужного эффекта. То есть заставить Фриск передумать. Спасти ее.
И одновременно с этим спасти и весь этот мир.
Потому что Чара не считает, что он достоин спасения. Она не прощает ошибок. Особенно своих.
И все-таки, ей хотелось бы, чтобы он однажды ее увидел. Чтобы поверил в нее, не во Фриск.
И тогда, возможно, этот мир не придется стирать.
Ну и еще тут есть немного про авторскую ответственность, но это для райтеров-задротов вроде меня. Сюжет не требует ничьей гибели, логика повествования тоже. Это просто инструменты. Ты все делаешь сам. Потому что считаешь, что мир не стоит спасения.
Что ты не стоишь спасения. Авторы часто гонят чернуху, чтобы показать свое мрачное мировоззрение. Но это не единственная истина.
Нельзя вечно быть обиженным подростком.
Я сказала бартерщику, что еще вычитаю текст и уберу лишние повторения. Но бартерщик оказался не прав, повторение там к месту. Как и все остальное.
Ах да, раз уж я заговорила о бартерщиках. Вот еще одна важная истина, которую я познала на этой битве: метафоры должны быть оправданы. Рандомные метафоры, взятые с потолка, просто чтобы было "красивенько" и типа "глубоко" (но мы ведь знаем, что король на самом деле голый), та еще дрянь.
(да, я понимаю, что бывают и те, которые нужны для создания определенного образа, определенной, часто фэнтезийной атмосферы, но не нужно утопать в банальностях и лепить все подряд, получится невкусная каша)
читать дальшеФлаг смерти пророчит герою скорую гибель. Быть может, уже на следующей странице, в следующей сцене, главе, серии. Бывает и позже, уже ближе к концу истории, но всегда неизбежно. Он появляется, когда герой делает или говорит что-то, после чего по законам драматургии не может оставаться в живых. Например, дает опрометчивое обещание.
Но с тобой все по-другому. Смерть всегда идет за тобой по пятам, сопровождает тебя каждую секунду, ее страшный оскал прячется в широкой дружелюбной улыбке, за отворотами перчаток и в полосатой тени ребер. Наверное, оттого так страшно рядом с тобой, смотреть, как ты режешь овощи, чтобы испортить их в очередной неудачной пасте, и отблеск на остром лезвии ножа тоже сулит беду. Смотреть и слушать белый шум, который впивается в сознание, глушит каждое твое слово, поэтому я никак не могу запомнить, что же ты мне говоришь. Даже если это важно.
Это странно, наверное? Быть как ты. Носить смерть с гордостью, как знамя, как символ веры, кутаться в нее как в плащ... или просто не замечать ее тяжесть на плечах? А она так и льнет к тебе. Красное к белому. Кровь на снегу. Алая ткань шарфа на тонких костях. Нитями повилики оплетает горло, и сеть шрамов похожа на следы бесчисленных ударов, словно кто-то долго не мог попасть в цель, оттого и позвонки, и ключицы все в узорах. Это украшение не красивое и не нужное, но ты не видишь, а потому и не можешь снять. А даже если бы и видел, захотел бы?
Вселенная нарисовала на тебе мишень, и я не понимаю, почему ты продолжаешь улыбаться.
И не уходишь, быть может, потому что ветер толкает в спину.
Но каким бы ни был твой выбор, и по какой бы причине ты его ни сделал, ты всегда умираешь в одиночестве. Никто не придет. Никто никогда не приходит. Мы окружены метелью, словно на арене, и из динамика телефона лишь шипение, да вой ветра.
Ты зовешь на помощь...
Нет, это я зову. Ты по-прежнему гордо молчишь. Знаю, что ждешь. Но за твоей спиной, как и множество раз до этого, никого нет, кроме метели и смерти, и я почти не хочу смотреть, как они тебя поглотят.
Снова.
Я знаю, что смерть — это всего лишь фетиш, и, похоже, вселенная ненавидит нас обоих. Ведь кто-то хотел, чтобы произошло именно так. Хотел, в экстазе захлебываясь слюной. Или старательно оборачивая тебя в белый шум. Тот, кто так старательно пытался забыть все твои слова. Шел вперед, закрывая глаза, чтобы не видеть этого мира и праха у себя на руках, потому что на внутренней стороне век выжжена безумная цель.
Будущее, которое никогда не наступит, это я гарантирую.
Ты готов умереть, а меня тошнит от всего этого желто-зеленой ядовитой дрянью, которая давно выжгла мои мертвые внутренности. И кажется, будто это единственное чувство, что у меня осталось. В этом фарсе нет смысла. Ни в снеге, ни в алом, ни в сером. Каждый из нас просто упрямый неудачник, а потому нож выскальзывает из слабых рук, исчезая в чистом снегу. Мы вернемся за ним весной, когда будут написаны новые правила игры, а пока помехи исчезают, пусть лишь на время, и можно даже услышать твой голос...
...я верю.
Но я-то нет.
Я иду по твоим следам, привыкая к широкому шагу, пытаюсь ухватить за конец алой нити, чтобы навсегда распустить полотно, но каждый раз бесплотная рука ловит лишь пустоту. Мне кажется, если у меня получится, я тоже получу свой приз за победу.
Будущее, возможно?
Ведь у меня внутри тоже смерть. Она маскируется под нежный механический лютик, растущий изо рта, но под ним, в грудной могиле, бомба с часовым механизмом. И когда время подойдет к концу, мир тоже закончится. Это не будет ни громко, ни ярко, мир уйдет легко, как уходит любой из вас, монстров, рассыпаясь прахом. Мир будет стерт, как неудачный черновик. Как история о грандиозном провале, сказка с плохим концом, которая никогда не должна была быть написана. Но пока стрелки застыли, у тебя есть шанс обернуться и увидеть.
Увидеть флаг смерти глупого ребенка-убийцы.
Бета: Archie_Wynne
Размер: драббл, 643 слова
Персонажи: Чара, Папирус, косвенно Фриск
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Эта история повторяется бесконечно, пока мы не найдем выход.
Примечание: POV, первое лицо, которое маскируется под второе
простыня с яростью и драмойПонадобилось некоторое время, чтобы перейти к самому важному. Я помню, как думала над этим текстом. Был сильнейший майский снегопад, холодно, а из головы все не шла одна старая песня: "Я буду смотреть тебе вслед, пока не погаснет свет на всей земле..." Отсюда, наверное, и апокалиптические настроения этой маленькой истории. Впрочем, ожидание близкой катастрофы для меня не ново. Не могу сказать точно, когда это ощущение появилось, но с тех пор оно периодически пролезает не только в мысли, но и в тексты.
В этом коротеньком отрывке все переживания за полтора года. Кульминация. Я, наконец, решилась высказать все, что меня тревожило.
Меня ужасно задолбало, что моего любимого персонажа все время убивают в фиках. Я знаю, что некоторые слишком круты для этого мира, чтобы жить! Но это несправедливо! Нельзя просто избавляться от самых крутых чуваков, чтобы остальные неудачники смогли проявить себя! Это больная мозоль, я ведь так и не смогла простить убийство Камины.
Это было глупо. Просто старое глупое аниме.
Но в случае с Папирусом смерть приобретает какой-то мерзкий фетишистский оттенок. Словно умереть - это лучшее, что он может сделать. Превратиться в недвижную закостеневшую идею, не способную ни говорить, ни влиять на мир, стать просто вещью. Некрофилы чертовы.
Меня удивляет, насколько универсальным получился текст, несмотря на предельную конкретность.
Смысловых слоев тут тоже больше одного. Можно рассматривать его с точки зрения человеческого конфликта, игрок - игра или фэндом - персонажи. А еще можно обвинить меня в том, что я проецирую на Чару слишком многое. Отчасти это так, но именно в этом тексте я со всей ясностью поняла, насколько все-таки характеры персонажей ограничивают авторскую мысль. Во мне нет этого цинизма, нет этой холодной ярости, характерной для Чары... а характерной ли? То есть в фике Чара более зрелая и уставшая, но все ее мысли и действия вполне вписываются в мою интерпретацию этого персонажа. В смысле не ту интерпретацию, которую я лично считаю каноничной (потому что я искренне верю, что каноничная Чара была психопатом), а ту, которая скорее является хорошо выстроенным хэдканоном и является постоянной в моих текстах.
Папирус и Чара здесь представляют разные взгляды на одну и ту же проблему. Папирус прекрасно осознает риски, но согласен повторять одни и те же действия до бесконечности, если есть хоть малейший шанс добиться нужного эффекта. То есть заставить Фриск передумать. Спасти ее.
И одновременно с этим спасти и весь этот мир.
Потому что Чара не считает, что он достоин спасения. Она не прощает ошибок. Особенно своих.
И все-таки, ей хотелось бы, чтобы он однажды ее увидел. Чтобы поверил в нее, не во Фриск.
И тогда, возможно, этот мир не придется стирать.
Ну и еще тут есть немного про авторскую ответственность, но это для райтеров-задротов вроде меня. Сюжет не требует ничьей гибели, логика повествования тоже. Это просто инструменты. Ты все делаешь сам. Потому что считаешь, что мир не стоит спасения.
Что ты не стоишь спасения. Авторы часто гонят чернуху, чтобы показать свое мрачное мировоззрение. Но это не единственная истина.
Нельзя вечно быть обиженным подростком.
Я сказала бартерщику, что еще вычитаю текст и уберу лишние повторения. Но бартерщик оказался не прав, повторение там к месту. Как и все остальное.
Ах да, раз уж я заговорила о бартерщиках. Вот еще одна важная истина, которую я познала на этой битве: метафоры должны быть оправданы. Рандомные метафоры, взятые с потолка, просто чтобы было "красивенько" и типа "глубоко" (но мы ведь знаем, что король на самом деле голый), та еще дрянь.
(да, я понимаю, что бывают и те, которые нужны для создания определенного образа, определенной, часто фэнтезийной атмосферы, но не нужно утопать в банальностях и лепить все подряд, получится невкусная каша)
читать дальшеФлаг смерти пророчит герою скорую гибель. Быть может, уже на следующей странице, в следующей сцене, главе, серии. Бывает и позже, уже ближе к концу истории, но всегда неизбежно. Он появляется, когда герой делает или говорит что-то, после чего по законам драматургии не может оставаться в живых. Например, дает опрометчивое обещание.
Но с тобой все по-другому. Смерть всегда идет за тобой по пятам, сопровождает тебя каждую секунду, ее страшный оскал прячется в широкой дружелюбной улыбке, за отворотами перчаток и в полосатой тени ребер. Наверное, оттого так страшно рядом с тобой, смотреть, как ты режешь овощи, чтобы испортить их в очередной неудачной пасте, и отблеск на остром лезвии ножа тоже сулит беду. Смотреть и слушать белый шум, который впивается в сознание, глушит каждое твое слово, поэтому я никак не могу запомнить, что же ты мне говоришь. Даже если это важно.
Это странно, наверное? Быть как ты. Носить смерть с гордостью, как знамя, как символ веры, кутаться в нее как в плащ... или просто не замечать ее тяжесть на плечах? А она так и льнет к тебе. Красное к белому. Кровь на снегу. Алая ткань шарфа на тонких костях. Нитями повилики оплетает горло, и сеть шрамов похожа на следы бесчисленных ударов, словно кто-то долго не мог попасть в цель, оттого и позвонки, и ключицы все в узорах. Это украшение не красивое и не нужное, но ты не видишь, а потому и не можешь снять. А даже если бы и видел, захотел бы?
Вселенная нарисовала на тебе мишень, и я не понимаю, почему ты продолжаешь улыбаться.
И не уходишь, быть может, потому что ветер толкает в спину.
Но каким бы ни был твой выбор, и по какой бы причине ты его ни сделал, ты всегда умираешь в одиночестве. Никто не придет. Никто никогда не приходит. Мы окружены метелью, словно на арене, и из динамика телефона лишь шипение, да вой ветра.
Ты зовешь на помощь...
Нет, это я зову. Ты по-прежнему гордо молчишь. Знаю, что ждешь. Но за твоей спиной, как и множество раз до этого, никого нет, кроме метели и смерти, и я почти не хочу смотреть, как они тебя поглотят.
Снова.
Я знаю, что смерть — это всего лишь фетиш, и, похоже, вселенная ненавидит нас обоих. Ведь кто-то хотел, чтобы произошло именно так. Хотел, в экстазе захлебываясь слюной. Или старательно оборачивая тебя в белый шум. Тот, кто так старательно пытался забыть все твои слова. Шел вперед, закрывая глаза, чтобы не видеть этого мира и праха у себя на руках, потому что на внутренней стороне век выжжена безумная цель.
Будущее, которое никогда не наступит, это я гарантирую.
Ты готов умереть, а меня тошнит от всего этого желто-зеленой ядовитой дрянью, которая давно выжгла мои мертвые внутренности. И кажется, будто это единственное чувство, что у меня осталось. В этом фарсе нет смысла. Ни в снеге, ни в алом, ни в сером. Каждый из нас просто упрямый неудачник, а потому нож выскальзывает из слабых рук, исчезая в чистом снегу. Мы вернемся за ним весной, когда будут написаны новые правила игры, а пока помехи исчезают, пусть лишь на время, и можно даже услышать твой голос...
...я верю.
Но я-то нет.
Я иду по твоим следам, привыкая к широкому шагу, пытаюсь ухватить за конец алой нити, чтобы навсегда распустить полотно, но каждый раз бесплотная рука ловит лишь пустоту. Мне кажется, если у меня получится, я тоже получу свой приз за победу.
Будущее, возможно?
Ведь у меня внутри тоже смерть. Она маскируется под нежный механический лютик, растущий изо рта, но под ним, в грудной могиле, бомба с часовым механизмом. И когда время подойдет к концу, мир тоже закончится. Это не будет ни громко, ни ярко, мир уйдет легко, как уходит любой из вас, монстров, рассыпаясь прахом. Мир будет стерт, как неудачный черновик. Как история о грандиозном провале, сказка с плохим концом, которая никогда не должна была быть написана. Но пока стрелки застыли, у тебя есть шанс обернуться и увидеть.
Увидеть флаг смерти глупого ребенка-убийцы.
@темы: ФБ, Пегас в мясорубке, Undertale, Инквизиция Церкви Святой Папайи, Фанфики