Лагерь зовет!

[seratna]

Название: Лагерь зовет!
Бета: Archie_Wynne
Размер: мини, 1698 слов
Персонажи: Азриэль, Чара, Папирус упоминается
Категория: джен
Жанр: повседневность, юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: Азриэль не хочет ехать в летний лагерь.
Примечание/Предупреждения: пост-пацифист с воскрешенными Азриэлем и Чарой

про отсылочки

Произведения, отсылки к которым содержатся в этом фике: "Пятница 13", "Бесконечное лето", "Психонавты", "Розовая пантера: право на риск", прохождение Зулиным "60 километра".
Произведения, отсылки к которым не содержатся в этом фике: "Лагерь лагерей".
Так уж получилось, что я посмотрела его немного позже. Месяца на три. Иначе обязательно бы как-нибудь упомянула.
И опять у нас длинное громоздкое вступление. Нужно что-то с этим делать. Как можно догадаться, так выходит, потому что я слишком долго оттягиваю написание фика, а потом использую первые азбацы, чтобы расписаться и втянуться в процесс. И снова повторю, что следует в будущем последовать совету Чехова и просто выкинуть их. Или переделать.
Как и "Генеральная репетиция" этот текст содержит множество подробностей о вселенной и всяческих интересных деталей. Некоторые из них довольно тревожащие. Неужели Чара действительно когда-то была в детском приюте? Мы никогда не узнаем. Зато мы знаем, что Папирус обращается к Азриэлю в своем инстаграме (и что у него есть инстаграм!), а к Фриск и Чаре нет. Они стали еще ближе, когда разделили одну душу на двоих, но это и так понятно. В смысле они и без этого дружили. Что важнее, Чара пытается загладить свою вину за то, что задирала Флауи. Да, она задирала и серьезно.
На самом деле это уже второе лето, когда Папирус пытается стать вожатым детского лагеря. Он мог бы уехать и в прошлом году, но его просто не отпустили. Дети, цветы, родственники... Андайн. В этот раз он взял детей и цветы с собой, договорился с братом и... ничего не сказал Андайн. Когда Санс и Ториэль вернутся из отпуска, на пороге их будет ждать разъяренная рыба. Но это уже совсем другая история...
Думаю, у меня вполне получается характер Флауи-Азриэля. Было бы грустно, если бы не получался, третий фик про него пишу все-таки...
Не очевидно, но название вдохновлено старым детским шоу, которое называлось "Зов джунглей", хотя я вообще ничего о нем не помню. Странно.

В соседней комнате Чара и Фриск заканчивали последние сборы: они таскали свои чемоданы туда-сюда, хлопали дверцами шкафа и гремели ящиками комода, спорили, что взять с собой, а что лучше оставить. Их детские голоса были слышны достаточно громко, разрушая прекрасную тишину старой спальни Папируса, только слов было не разобрать, особенно если завернуться в одеяло, как в кокон, и пытаться уснуть. Азриэль не хотел участвовать в этом фарсе, поэтому, сказавшись уставшим, отправился спать настолько рано, что в такое время даже самые сопливые детишки еще смотрят свои вечерние мультики. Вдруг что-то ударило в стену с той стороны, заставив Азриэля вздрогнуть под одеялом. Оставалось только гадать, был ли это футляр для зубной щетки или нечто более существенное. Но ничего, уже утром непоседливые людишки уедут в свой человеческий летний лагерь, и шум прекратится по меньшей мере на месяц.
Естественно, что бы там ни говорила мама или Санс, чьего мнения никто не спрашивал, сам Азриэль никуда не собирался. Делать ему нечего, кроме как отправляться в место, которое по его источникам, считалось подлинным адом для детей. Нет, у него были свои планы на лето. Утром, когда мама увидит, что его чемодан не собран, а он сам полон решимости остаться дома, она, наконец смирится с неизбежным. А после, устав от постоянного присутствия ребенка дома, отправит его к Андайн, якобы погостить на пару дней. Это все чтобы он не мешал бросаться маленькими пиццами в Санса и устраивать кавардак. Андайн, естественно, захочет навестить отца. В огромном доме, полном книг и окруженном цветущим садом, Азриэлю будет чем заняться. А мама даже не узнает о том, что он пол-лета жил у отца, потому что сама в это время будет где-то на тропических островах вместе с надоедливым костлявым шутником — Азриэль видел билеты на самолет. В сладких фантазиях о предстоящих каникулах Азриэль заснул, свернувшись калачиком на старой кровати в виде гоночного автомобиля под аккомпанемент ветра снаружи и приглушенных голосов из соседней комнаты.
Должно быть, это подозрительная тишина заставила его распахнуть глаза.
Очень вовремя.
— Убирайся из моей комнаты, Чара! — возмущенно крикнул Азриэль настолько грозно, насколько мог. — И зубную пасту свою забери!
Чара не проявила никаких признаков раскаяния, даже наоборот, с сожалением закрутила тюбик, чье содержимое по коварному замыслу должно было оказаться на мехе монстра, и спрятала его за спину.
— Совсем необязательно так орать, — Чара произнесла это таким тоном, словно не она только что прокралась в чужую комнату. — Я просто пытаюсь подготовить тебя к тому, что тебя ждет.
— Ничего меня не ждет, потому что я никуда не еду! — Азриэль понизил голос, пока остальные не сбежались на его крики.
Это вызвало у Чары улыбку.
— Все еще не отказался от своего плана? — засмеялась она, присаживаясь рядом на кровать, и добавила уже тише. — Все надеешься избавиться от меня, да?
— Что? Я никогда не думал избавляться от тебя, — осторожно произнес Азриэль, на всякий случай кладя подушку между собой и Чарой. Этот жест не укрылся от нее, но она ничего не сказала. Тогда Азриэль решил перейти в наступление:
— Это ты все время говоришь, как сильно я изменился и насколько ты не хочешь меня видеть!
— Ну, — его слова, казалось, смутили Чару, — я могу и передумать, знаешь ли. Давай я помогу тебе собраться? Где твоя сумка?
Она изобразила максимальную участливость в голосе.
— Все равно — нет, — Азриэль упрямо скрестил руки на груди.
— Да почему нет?! — Чара начала терять терпение. — Если это не из-за меня, то в чем дело?!
— Дело в том, что летний лагерь — ужасное место — терпеливо объяснил Азриэль. — Старшие дети задирают младших, и никто ничего не может с этим сделать, горячей воды нет, а если она есть, то не всегда и ужасно грязная, кругом опасные насекомые, цивилизация далеко и можно заблудиться в лесу, а еды вечно не хватает, поэтому за нее приходится драться... ты же сама мне все это рассказывала!
Чара озадаченно поскребла макушку, но сдержать довольную улыбку типа «шалость удалась» так и не смогла.
— А это точно было не про детский приют? Или тюрьму?
— Боже, Чара, ты никогда не была в тюрьме!
— Но мне много о ней рассказывали, — заверила его Чара, доверительно похлопав по плечу. — Они говорили, что с моим характером я окажусь там рано или поздно... ладно, забудь. Мы берем с собой достаточно конфет, чтобы купить, что захотим. Мы будем там королями! Главное не трепаться о нашем золотом запасе...
— Ну вот опять, — простонал Азриэль.
— Ты не представляешь, как нам будет весело! Ты же знаешь, что там есть озеро? Ты любишь тину? О, ты полюбишь ее! И пиявок!
— ПИЯВОК?!
— И будут соревнования в грязи! Силовые игры! А потом... — она понизила голос до зловещего шепота. — Принудительное рукоделие! Мы будем плести корзинки или еще что похуже...
— Ты не помогаешь, — покачал головой Азриэль. — Вообще.
— Еще я слышала, что всем придется жить по двое в маленьких лесных домиках, — продолжила Чара, не замечая страданий друга. — Не дрейфь, возможно, там ты встретишь свою летнюю любовь! А если нет, то я обещаю проследить, чтобы никто не засунул тебе мох в штаны, пока ты спишь... или не намазал ножки кровати медом, чтобы привлечь муравьев. Меня, скорее всего, поселят вместе с Фриск, но, если твой сосед будет причинять неудобства, ты только скажи. И мы, то есть я и мой друг мистер Нож, поговорим с ним.
— Ты ведь это сейчас не серьезно. Ты ведь не собираешься угрожать другим детям ножом, правда? — обреченно вздохнул Азриэль.
— Как знать, как знать... Я правда помогу тебе, если ты попросишь.
Чара подмигнула.
— Думаешь, я дурак?
Секунду она выглядела озадаченной. Потом злой. Настолько злой, словно была готова прямо сейчас придушить монстра подушкой, и это считалось бы актом милосердия. Ее ноздри раздувались от еле сдерживаемого раздражения, но, когда она вновь заговорила, голос звучал спокойно.
— Как я уже сказала, мне жаль, что я так относилась к тебе, когда ты был цветком. Я хочу начать все сначала.
— Нет-нет, я не об этом! — Азриэль протестующе замахал руками. Ему вовсе не хотелось снова вытаскивать из Чары чувства, которые были запрятаны так глубоко, что процесс не мог не быть болезненным. А если Чаре было больно, больно было и всем вокруг. — Все эти истории, что ты рассказывала. Ну, про детей, которые потерялись в лесу или о перерезанных телефонных проводах. Я проверил их. В смысле, я много читал об этом в интернете, и все оказалось правдой. Так что, даже если ты сейчас попытаешься убедить меня в том, что все будет хорошо и замечательно, ничего не выйдет.
— Ты всегда был трусом, Азри, — задумчиво произнесла Чара, глядя в потолок. — В любом случае, там все равно будет Папирус. Это как если бы твои родители все еще думали, что их милое чадо может сунуть пальцы в розетку, поэтому наняли тебе няньку. Он в лепешку расшибется, но не позволит, чтобы что-то плохое случилось. Ты заметил, что без него дом какой-то не такой?
Не заметить было сложно. Именно Папирус обычно становился тем, кто сглаживает конфликты. Особенно, если это конфликты между Чарой и улыбающимся мусорным мешком.
— Это потому что Санс скучает по нему, вот и срывается на тебе по поводу и без повода, — сказал Азриэль. — Но не думай, что там Папирус тоже будет тебя прикрывать.
— О, у меня на это лето большие планы! — решительно произнесла Чара. — Я собираюсь как следует повеселиться, и Папирусу ПРИДЕТСЯ прикрывать меня, если он хочет сохранить эту работу.
Ее слова отозвались легким уколом в груди — это душа напоминала о морали — он будет чувствовать себя плохо, если не уговорит Чару отказаться от злодейских намерений.
Азриэль решил проигнорировать это чувство.
— Это все равно меня не касается, — сказал он.
— Ну как сказать, — протянула Чара, похоже, догадываясь, о чем он думает. — Это если он все еще жив.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну ты знаешь. Летний лагерь, ночь перед открытием, кучка вожатых празднует начало смены. Вокруг таких мест всегда ошиваются маньяки-убийцы. Так что, пока мы тут разговариваем, его косточки, возможно, уже опускаются на дно озера. Как обидно пропускать все веселье!
Азриэль с ужасом вытаращился на Чару, не в силах понять, шутит она или говорит серьезно.
— Ты сейчас пересказываешь тот фильм, правда?
— Блин, я не прощу Папируса, если он умрет до моего приезда, — нахмурилась Чара. — Ну, у меня еще много дел. Спокойной ночи, Азриэль. И советую подумать над моим предложением.
Последнее, что он увидел, — жуткую улыбку в проеме медленно закрывающейся двери. Когда полоса света из коридора истончилась и окончательно исчезла, Азриэль почувствовал легкий озноб и поплотнее закутался в одеяло.
Чара в своем репертуаре, подумал Азриэль, когда разговоры в соседней комнате возобновились. Наверняка сейчас она рассказывала Фриск, как здорово ей удалось напугать этого пушистого плаксу.
Заснуть, конечно же, не удалось.
Если бы вокруг этого лагеря — как его там? «Звонкий камень?» «Шепчущее эхо?» — водились маньяки-убийцы, он бы об этом знал, да? Он бы почувствовал своей половиной души, если бы что-то случилось?
Азриэль со вздохом достал телефон и сощурился от яркого свечения экрана. Время едва перевалило за полночь.
Папирус уехал всего неделю назад, но его инстаграм уже был полон фотографиями из лагеря и многочисленными селфи на фоне. Там были маленькие деревянные домики, которые выглядели на удивление мило, лодки на безмятежном голубом озере, зеленый дружелюбный лес, заросли ежевики и огромное количество цветов. Даже люди, которые встречались на многих фотографиях, улыбались и в целом казались счастливыми. Папирус не только использовал хитрые фильтры, чтобы приукрасить реальность, но и снабжал снимки весомыми комментариями: «МНЕ СКАЗАЛИ, ЧТО ТУТ НЕ ВОДЯТСЯ ЗМЕИ, ТАК ЧТО БОЯТЬСЯ НЕЧЕГО!», «СМОТРИ, АЗРИЭЛЬ, СКОЛЬКО ЗДЕСЬ ЗОЛОТЫХ ЦВЕТОВ!!!», «ЭТО ТРОПИНКА, ПО КОТОРОЙ МЫ ПОЙДЕМ, КОГДА ОТПРАВИМСЯ В ПОХОД. ТЕБЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ПОНРАВИТСЯ ЗДЕСЬ!!!»
Дата последнего обновления — сегодня днем. На фотографии Папирус кормил белок... или это белки пытались его сожрать, из-за смазанности изображения трудно было понять.
Дрожащими пальцами Азриэль набрал сообщение:
«Напиши мне, если ты еще жив. ЭТО СРОЧНО!!!»
Он провалился в сон, так и не дождавшись ответа. Всю ночь ему снилась Чара, которая преследовала его в хоккейной маске, пытаясь засунуть мох ему в штаны, а Папирус просто стоял рядом и говорил, что, как бы его высочество ни ныл, а в трехдневный поход его все равно возьмут, потому что самый лучший в мире вожатый не смеет отнимать у детей удовольствие побродить по буреломам и переночевать под открытым небом.
Азриэль еще не знал, что заботливая Ториэль давным-давно собрала его чемодан, уложив туда все самое необходимое. С ее точки зрения, конечно. И, разумеется, мобильный телефон в набор не входил. Не знал он также, что, если утром он не поднимется с кровати сам, его отнесут в автобус спящим.
Что Чара будет выглядеть очень взволнованной и непривычно бледной, а Фриск подойдет к нему неслышно, дернет за рукав и скажет тихонько, но ехидно: «Ты знаешь, а она ведь никогда не была в летнем лагере».