Разрыв

[seratna]

Драматично-ангстовая ООСная зарисовка о (псевдо)соулмейтАУ, сюжетных ролях, силах, что сильнее людей, и извечном конфликте между воплощением Природы и воплощением Хаоса.
Действующие лица: Ядовитый Плющ, Харли Квинн.
Дженовый Айви(/)Харли, Джокер/Харли упоминается.
За бетинг спасибо несравненной Archie_Wynne.

1156 слов

Иногда Пэм боялась ее. Свою милую наивную девочку-клоуна. Свою Харли, дорогую подругу. Пэм вообще редко боялась - в этом мире, да и в ином тоже, существовало слишком мало вещей, способных навредить ей. Страх - это слабость, а Пэм не любила быть слабой. Но порой в голубых глазах Харли ей виделось нечто такое, от чего хотелось оттолкнуть девочку-шута со всей силы, да так, чтобы она упала сломанной куклой, как марионетка, вдруг лишившаяся своих нитей, а после бежать и бежать, пока ее лицо не сотрется из памяти, либо прижать к себе и не отпускать никогда. Чтобы не видеть ее глаз, чистых и... таких пустых.

- За что ты его так любишь? - спросила однажды Пэм, и рот ее кривился от неприязни и невозможности произнести его имя. Имя проклятого паразита, червя, который подтачивает дерево изнутри, пока оно не утратит способность цвести.

- За что? - Харли удивленно захлопала накладными ресницами. - Я просто люблю его!

Она засмеялась, и Пэм почувствовала, как от этого звонкого смеха ее спина покрывается холодным потом.

- Ты не понимаешь, Пэмми. Я люблю его просто так, мне не нужны причины. Я люблю в нем все. Его голос, его стиль, его шутки, то, как он держит нож, когда вырезает свои инициалы на коже в только что угнанной машине... ах, Пирожок, я так скучаю!

Харли обняла подушку и залилась слезами. Вот так всегда. И Пэм, как и всякий раз, пришлось сдержать порыв тут же броситься утешать подругу, вместо этого она лишь произнесла холодно:

- Так не бывает, Харл. Все мы любим не просто так, иначе люди просто не смогли бы выносить друг друга слишком долго. Влечение не может быть вечным.

Пэм не понимала, действительно не понимала. Она считала, что знает все о любви. Она знала, что безусловной любви не существует. Если это, конечно, не специальный яд... Так легко внушить любовь к себе, подчинить человека при помощи феромонов, играть с его чувствами и разумом, но рано или поздно дурман развеется, оставляя после себя только высохшие листья и бесплодную землю.

- Ты когда-нибудь чувствовала подобное? - шептала Харли в темноте. - Есть люди, которые предназначены друг для друга. Они обречены быть вместе, что бы ни случилось, они чувствуют притяжение через время и расстояние. Знаешь, я жила словно во сне, но как только мы встретились, мир обрел краски. Иногда мне даже кажется, что я создана для него.

"Но создан ли он для тебя?"

- Не болтай глупостей, - сонно пробормотала Памела. - Люди не созданы для кого-то, эти паразиты живут только для себя. Ты такая же, так что, Харл, пожалуйста, ложись спать.

Пэм старалась не слушать ее треп, просто натянула свое одеяло на голову и закрыла глаза, но Харли уже понесло.

- Нет, правда! - она затрясла Пэм за плечо. - Он ведь пропадет без меня.

"По-моему, ты просто дура"

Пэм при всем желании не могла усыпить Харли. Сделать так, чтобы она счастливо пускала слюни в подушку и смотрела свои сны про принцесс, рыцарей и шутов... или что там видят во сне девушки вроде Харл? Когда-то давно Пэм сама оградила Харли от всех своих чар, это был слишком щедрый подарок. Проявление высшей степени доверия, как гарантия честности отношений... в общем, совсем не похоже на Пэм, скорее, легкомыслие, достойное Харли Квинн. Несколько мгновений она всерьез раздумывала, не прижать ли подушку к лицу Харли, чтобы блондинка, наконец, затихла.

- ...хочешь покажу? - Пэм не слышала, что она говорила до этого, но что-то странное в расширенных зрачках Харли не дало отмахнуться от нее, уйти с дивана, на котором они уснули за просмотром глупых комедий.

- Вот, - шепнула Харли, - смотри. Это знак, я должна быть с ним.

- Это татуировка! - прошипела Пэм раздраженно. - И ты сделала ее две недели назад!

Харли непонимающе смотрела на нее. Она забыла об этом. Она вообще много чего забывала. После этого Пэм действительно ушла, хлопнула дверью в свою комнату, напрочь игнорируя скулеж Харли за ней. Между ними вновь вклинился этот проклятый...

Девочка-клоун исчезла несколько дней спустя, поводок натянулся, и крошка Харли вернулась туда, где все медленно убивало ее. В Готэм. В плен. К нему.

Пэм не считала себя человеком, не занималась самокопанием и не думала, что способна понять людей. Она собрала все вещи подруги в дурацкую розовую сумку с пайетками, принадлежащую ей же, и отправилась в Робинсон-парк, больше не было нужды в человечьем жилье. Такое случалось уже не раз, Пэм было не привыкать, Харли убегала от нее настолько часто, что воспоминания об этом сливались в сплошную череду размытых кадров, не вызывающую теперь даже досады. Да, Пэм думала, что давно в этому привыкла, но эта дурацкая татуировка... простой рисунок на бледной человеческой коже что-то всколыхнул в ней. Почему-то глупую подростковую выходку не получалось выбросить из головы.

Люди по сути своей одиноки, каждый желает зависеть от чего-то или кого-то, чтобы не чувствовать щемящей пустоты в груди. Неполноценные, слабые. Люди.

Пэм смотрела на свое отражение в поверхности озерца, ее тело покрывали лозы и листья, но больше ничего. Никаких рисунков на идеальной зеленой коже. И никаких других цветов. Почему-то Пэм почувствовала разочарование.

Пэм, нет, Ядовитый Плющ не знала каково это - быть одинокой. Сколько она себя помнила, у нее всегда были они. Голоса всех растений мира. Вязкая зелень текла по ее венам, не имеющая ничего общего с человеческой кровью, наполняла ее сердце и разум, окрашивая мир в один, самый важный цвет. Сила самой жизни связывала растения, Плющ слышала, как крепко цепляются за землю корни в глубине, как крошится каменная кладка под взбирающимися на нее побегами, как шумят грунтовые воды и танцует в воздухе пыльца. Она чувствовала дыхание каждого растения, могла коснуться любого листика или бутона. Ядовитый Плющ чувствовала биение жизни в своем давно остановившемся сердце все время, и это было куда больше, чем просто она...

"Мне ли учить тебя свободе воли, Харл?"

Это прекрасное чувство было недоступно людям. Но у них свои связи. И, тихо лежа ночью подле подруги, Харли пялилась в потолок и сквозь расстояние слушала сердцебиение своего Джокера. И это было нечто большее, чем просто Харли.

Отвратительно.

Что же станет с Плющом, если голоса жизни вдруг стихнут?

Чем же станет с Харли, если отобрать ее Джокера?

Кулаки разжались. Нет, она не будет ее возвращать и в этот раз тоже, просто проведет зиму где-нибудь в стволе дерева, укрывшись от человеческого мира толстой грубой корой.

Пэм остановилась на обрыве, она хорошо помнила, что случилось на этом месте в прошлый раз. Стоило бы поставить здесь могильный камень, огромный и нелепый под стать эго покойника, глупо выглядящий каменный знак вопроса - воплощение дисгармонии.

- Туда и дорога, - решила Пэм, почему-то больше не чувствуя сожаления.

Что-то изменилось в тот момент, когда Харли, лихорадочно сверкая глазами, показала эту глупую татуировку, словно круг распался, изменилось направление.

Ядовитый Плющ не может убить Джокера, как Природа не может воевать с Хаосом. Как она не воевала со смертью, просто продолжая существовать вопреки ей, не нарушая правил мироздания.

Не нарушая никаких правил, на самом деле.

Пэм спиной почувствовала, как лианы потянулись к ее шее, точно так же, как к тем, кто пал жертвой Ядовитого Плюща. Впрочем, удушье было не самым интересным способом убийства. Она прыгнула с обрыва в реку, спасаясь.

Совсем как он тогда.

Впервые в жизни ей не хотелось быть чем-то большим, ей хотелось быть просто Пэм.

- Мне так надоело это все.

Голоса жизни кричали в ярости.