Не лучший способ

[seratna]

Название: Не лучший способ
Фандом: JTHM
Бета:  уилл грэм стотыщ проблем
Размер: 2856 слов
Персонажи: Джонни, его голоса в голове
Категория: джен
Жанр: дарк
Рейтинг: R
Предупреждения: насилие, суицид
Краткое содержание: Четыре маленькие истории о том, как Джонни пытался самоубиться.

"Веревка"

Джонни прилаживал петлю к потолку, стоя на двух ящиках, поставленных друг на друга. В одном из них когда-то хранились гвозди, во втором, кажется, находился кошачий скелет. Веревка закрепляться никак не хотела, но Джонни в своем желании умереть был упорен.

- Ди-бой, он опять занимается ерундой.
- Уже четвертый раз. Интересно, что ему помешает теперь?
- Ну не знаю, я все еще лелею надежду, что ему все удастся. Джонни, не забудь мыло!

Две зловещие пенопластовые фигуры кружили внизу, как акулы в ожидании кормежки. Обе чуяли кровь, однако одна из них предпочитала живую пищу.

- Так ничего не выйдет, старайся лучше!
- Заткнитесь оба! – бросил Джонни с ящиков. Он наконец-то справился с веревкой и спрыгнул на пол. Петля вышла кривоватой, она зловеще покачивалась, бросая эффектную тень на белую стену.

– Я чувствую, что в этот раз у меня все получится.

Стоял прекрасный летний вечер. Прекрасным он был потому, что Джонни сегодня еще не выходил из дома и не успел убедиться в обратном. В открытое окно дул теплый ветер. Откуда-то снизу доносилось далекое эхо чьих-то криков, заплутавшее в бесчисленных комнатах, одна другой страшней. В одной из этих комнат нашлась подходящая табуретка. Вскоре она заменила нижний ящик.

Мистер Замза, словно предчувствуя что-то, вылез из своего угла и теперь тихо наблюдал за происходящим, шевеля усами. Джонни не стал его убивать. Он был слишком занят убийством себя.

- Табуретка с подпиленными ножками? Не слишком ли примитивно?
- Нет, мистер Эфф, в этом доме и так слишком много хитроумных устройств. И какой извращенный разум мог выдумать их? Все равно половина не работает.
- Или ты просто не понял, для чего они нужны.
- Быть может, я еще недостаточно тронулся, чтобы узнавать, насколько глубоки эти подвалы.

На мгновение взгляд Джонни застыл, словно он задумался о чем-то важном и вряд ли приятном. Быть может, он думал о том, что никогда не увидит последний этаж. Не узнает, что может находиться на самом дне этого дьявольского места. И существует ли вообще это дно. Быть может, на секунду он даже почувствовал нечто вроде прикосновения холодного ужаса. В этот миг где-то в глубине дома родился странный звук: то ли рев, то ли рык. В надземной части он отозвался дрожью стен, словно они были живыми. Поварята замерли, мистер Замза шлепнулся на пол.

Джонни поморщился, но не сдвинулся с места. В конце концов, не стоит беспокоиться, это просто крысы. Крысы в стенах, голодные твари с блестящими глазами и красными от крови лапками, так похожими на человеческие пальцы.

Джонни вскарабкался на ящик, накинул на шею петлю, огляделся вокруг, прощаясь.

- Может, это и не лучший способ расстаться с жизнью, - проговорил он, - но больше мешкать нельзя. Мне нужно сбежать, сделать шаг в спасительную пропасть, пока эта штука не поглотила меня окончательно. – Джонни и сам толком не понимал, что он подразумевал под штукой. «Тварь за стеной» или же, что более вероятно, «Безумие»? - Прощайте! Я не буду скучать.
- А уж как мы не будем скучать, - пробурчал мистер Эфф с кислым видом. Его приятель в это время старательно пытался толкать подпиленные ножки табуретки, чтобы ускорить процесс. И не слушать прощальную речь Джонни.

Когда табуретка окончательно развалилась, Джонни как раз перешел к рассуждениям о системе образования, периодически отвлекаясь на сожаления по поводу отсутствия в загробном мире вишневой заморозки для мозгов. Ввиду гипотетического отсутствия загробного мира как такового.

Провисел он недолго, фокус с веревочкой опять не удался.

Заработал лишь пару синяков и распорол руку об одинокий гвоздь из развалившегося ящика.

Джонни медленно поднялся, потирая ушибленные места, на шее все еще болталась веревка. Он неприязненно посмотрел на собственную кровь и на груду мусора посреди комнаты.

- Можно считать, что я на шаг ближе к цели?
- Если ты не подхватил столбняк, то нет. – Ди-бой выглядел так, словно сам был готов повеситься. – Мне это надоело. Я официально сдаюсь и перестаю на что-либо надеяться.

Мистер Эфф засмеялся, но его смех быстро захлебнулся, превратившись в нервное полубезумное хихиканье.

Кровь из распоротой ладони впитывалась в деревянные доски пола, и кто знает, куда она пропадала потом?

Из открытого окна тянуло смогом большого города.


"Тостер"

Джонни с отвращением смотрел на свою ванну. Ранее в ней грудой были свалены расчлененные тела. Перепутанные руки и ноги, выколотые глаза и вывалившиеся языки - зловещая человеческая головоломка в коробке. Но Джонни эту головоломку никогда не собрать, слишком много лишних деталей, слишком много отвлекающих факторов. Теперь тел в ней не было, только грязные потеки у стока. То ли кровь, то ли действительно ржавчина.

Здесь все ржавое. Джонни всерьез опасался, что трубу когда-нибудь прорвет и грязная вода с запахом металла и болота заполнит его жуткое жилище. Смоет кровь с цепей и лезвий, похоронит стену и чудовище за ней в подводной гробнице.

Тел не было.

Джонни не мог вспомнить, убрал ли он их сам или же тела поглотил дом? Здравый смысл подсказывает, что второе невозможно. Но стоит ли верить мертвой кроличьей голове? Ее мозги давно сгнили!

Джонни аккуратно поставил тостер на бортик ванны и включил воду. Ржавый налет предсказуемо не смывался, и маньяк вдруг ощутил жгучее желание помыть руки. В сливе раковины ждал чей-то глаз. Зеленый, как у Дэви. Джонни ткнул его пальцем, проталкивая в трубу, где глазное яблоко и застряло, но хотя бы перестало на него пялиться.

Разбитое зеркало отражало комнату, превращая ее в мозаику. Вот темные потеки на кафеле под потолком, лабиринт труб и капающая вода, вот банка со сломанными кисточками (интересно, что она тут делает?), вот окровавленная пила. Но среди всего этого Джонни не видел своего лица, этот осколок выпал из мозаики давным-давно.

Джонни спохватился закручивать краны, когда вода стала переливаться через край. Почему-то она ничем не напоминала кровь. Болотная зелень обещала успокоение. Джонни подключил тостер к розетке, которую обнаружил, счистив с участка стены плесень. От нее кругом разбежались какие-то букашки. Все здесь было таким старым и сырым.

Джонни с тостером в руках залез в прохладную воду. Поморщился: не слишком удобно принимать ванну прямо в одежде и сапогах.

Прибор, не подозревающий, для чего его собираются использовать, весело пискнул и выпустил два ломтика подсушенного хлеба. Вот и последний завтрак. Или ужин? Джонни так давно не выходил из дома, что не был уверен в том, сколько сейчас времени на самом деле. К сожалению, Джонни не был голоден.

Он разжал руки.

И провалился в темноту.

Или нет. Спустя пару мгновений изумленный Джонни понял, что никуда не провалился, а находится все в том же месте. И он даже вроде бы жив. Ругаясь вполголоса, он вылез из ванны и побрел в полной темноте. Тишину нарушал только стук его зубов от холода. Коридоры как будто разом поменяли направления. Вскоре Джонни едва не споткнулся о мистера Эффа. Или о Ди-боя.

Кто поставил его посреди дороги?

- Похоже, свет погас во всем доме.
- Ты бы еще дольше за электричество не платил! - последовал раздраженный ответ.

Почтовый ящик дома 777 был бы завален предупреждениями, если бы Джонни не убил почтальона.

Но оно того стоило.


"Пропасть"

- Хорошо, что ты со мной. Уходить в одиночку было бы слишком грустно.

Связанный парень что-то протестующе замычал с заднего сиденья.

- Извини, можно было обойтись без кляпа, но мне надоели твои разглагольствования. Не понимаю, с чего бы мне взрывать офис детского канала? Я хотел отправить туда Мальчика-Лапшу! Скажи спасибо, что не запихал тебя в багажник за такие советы.

Тип с ярко-красными крашеными волосами прожег его взглядом из-под очков. У него на этот счет было свое мнение. К сожалению, высказать он его не мог, Джонни позаботился об этом. Джонни считал, что прерогатива нести чушь должна принадлежать только ему. И мальчику-лапше.

Пленник с хмурым видом пытался устроиться поудобнее, но добился только шишки на затылке. Машину болтало во все стороны, даже на более-менее ровной дороге она ухитрялась подпрыгивать. Джонни был неважным водителем. Об этой машине можно было сказать только то, что она маленькая, серая и принадлежит Джонни. А если хорошенько поискать, в ней можно было найти следы человеческих останков. Хотя он никогда не убивал в своей машине.

Фары выхватывали из темноты дорожные знаки и деревья. Романтическая поездка за город, если только не знать, что ждет в конце. И не задумываться, почему на пути не попадаются другие машины. Позднее время тут не при чем.

Вдруг на дорогу выскочило что-то большое, пересекло ее, слегка задев автомобиль, и растворилось в темноте. Какое-то крупное животное. Пленник вздрогнул, а Джонни и бровью не повел. Что это было? Наверное, трехглазый олень, а то и лось. С местной экологией и не такое бывает. Обычно после таких встреч начинают происходить странные и страшные вещи, если, конечно, кошмары не предназначались кому-нибудь другому.

- Час быка, - сказал Джонни.

Рыжий тип снова попытался что-то сказать. Наверное «Как это пошло».

- Говорят, что на этой дороге водятся призраки.

Пленник закатил глаза, показывая, что он думает о призраках, да и о самом Джонни тоже.

Маньяк включил радио, и салон наполнился шумом и шипением, как от десятка змей. Джонни напряженно вслушивался в белый шум, словно ожидая, что клише из фильмов ужасов воплотятся в жизнь. Но сквозь помехи пробивалась только реклама с местной радиостанции. Никаких подсказок или откровений. Никаких предостережений. Джонни ощутил легкое разочарование и прибавил скорость.

- Джонни, тормози немедленно! Поворачивай назад!

Пленнику, наконец, удалось избавиться от кляпа.

Джонни вздрогнул и замер, словно действительно решил затормозить, но лишь на мгновенье.

- Слишком поздно, - отозвался он с легким раздражением. - Мы почти приехали. Я уже вижу мост.

Впереди действительно возникло препятствие. Мост закрыли много лет назад, после того, как он обрушился из-за ошибки в конструкции, похоронив несколько десятков человек.

- Черт, в последний раз было так плохо, когда пиранья сожрала все мои внутренности. Но это просто нелепо! Думаешь, что это кино? Тебе не удастся пробить ограждение! Только представь, насколько глупо будет повиснуть на колючей проволоке…
- Заткнись! Я знаю, что делаю, оно не догонит нас. На этот раз нет. Вот увидишь, мы...

Джонни вдавил педаль газа и зажмурился. Сказать по правде, он и сам не был уверен, что эффектный маневр удастся.

Маленькая серая машина выехала на мост.

- Ты совершаешь огромную ошибку!

Джонни засмеялся.

- Что может остановить меня на этот раз, а? Я умру в любом случае! Что ты на это скажешь?!

Край неумолимо приближался. Все ближе и ближе. Последние секунды тянулись бесконечно, но, может, дело было в том, что скорость упала. Машина заглохла аккурат перед самой пропастью, еще чуть-чуть, и передние колеса свесились бы в бездну.

- Да ладно! – Джонни разъяренно выскочил из машины. - В моей жизни происходит много стремного дерьма, но это уже слишком! Я сломал тормоза, слышишь, Я СЛОМАЛ ИХ. Она не могла остановиться, этого НЕ МОГЛО произойти! Это даже не попытка замаскировать все под случайность!

Немного поорав в небо, Джонни успокоился.

- Раз не я, то хотя бы ты. - Он потащил своего невольного попутчика к краю и столкнул в невидимую воду.

- Нни, ты приду…

Остаток фразы захлебнулся в тихом плеске. Слишком тихом для человеческого тела, даже такого тощего. Джонни вгляделся в черноту, в которой исчез рыжий парень в стильном плаще, но ничего не увидел. Тот словно растворился.

Тогда Джонни просто уселся на край моста и стал смотреть на звезды. Ночная прохлада быстро избавила от злости, оставив лишь такую же привычную выжженную тоску. Из-за индустриального смога выплыла рогатая луна. Она улыбалась. Но с ее клыков сочилась кровь.

Иногда ее холод - лишь иллюзия.


"Яд"

Он всегда питал слабость к чисто механическим способам убийства. Ножи, крючья, пилы – вот его арсенал. Но яды? Джонни презирал их. Да и в химии он никогда не был хорош. Яды и болезни убивали медленно, но не так, как слабый, лижущий пятки огонь или сжирающие внутренние органы крысы. Яды были подлыми, подменяющими реальности. И было в этом что-то… нет, не страшное. Джонни не назвал бы то, что он чувствовал, страхом, скорее опасением. И это опасение заставляло его держаться подальше от алкоголя, наркотиков и лекарств. Он еще помнил, как от последних может тянуть в сон.

Так что произошедшее можно было считать роковой случайностью, Джонни сам не понял, как дошел до такой идеи. Никогда не стоит пить из пузырька, на котором написано «яд». Даже если он найден в собственном доме, в шкафу, даже если прекрасно знаешь, что не хранишь у себя яды. И абсолютно уверен, что в пузырьке подкрашенная вода или лимонный сок. На вкус как железные опилки. Не стоит пить из пузырька с пометкой «яд», даже из упрямства.

Будучи уверенным в собственной неприкосновенности, в том, что некая сверхъестественная сила не даст отравляющему веществу подействовать, Джонни сильно удивился, когда почувствовал слабость и головокружение. Ощущение возвращало почти стертые из памяти воспоминания о людях в белом и времени бесконечного насильственного сна.

Джонни клял себя за глупую ошибку. Мир перед глазами расплывался, как будто дом все-таки оказался под водой. Воздух колыхался, сопротивлялся движениям, вот только падать все еще было больно. Твердая поверхность пола слегка отрезвила рассудок, показывая, что реальность все еще где-то здесь. Тело по-прежнему слушалось, но, возможно, это было ненадолго. Нужно было срочно что-то сделать, остановить это. Джонни подумалось, что в таком состоянии ни в коем случае нельзя засыпать, нужно продолжать двигаться. Вот только куда? Как заставить стены стоять на месте?

- Сквозь дыры в собственной голове я вижу звезды. Через эти прорехи утекают воспоминания, мой рассудок похож на дуршлаг.

Джонни не был уверен, произнес ли он это вслух или только подумал. В любом случае рядом не было никого, кто мог бы его услышать.

- Глупо. Как глупо.

Затем он увидел следы. Прямо здесь, на полу. Его собственные следы, которые он не оставлял. Они ярко выделялись на фоне грязных досок - кто бы ни прошел здесь, он сначала основательно потоптался в луже крови.

Черные прямоугольники окон, красный пол, белые стены. И вместо потолка звезды, которые гасли одна за другой. Джонни проковылял к лестнице, перила рассыпались под ладонью. Если бы он замешкался хоть на миг, то они не выдержали бы, увлекая его с собой в душную тьму. В этот раз лестница показалась раза в два длиннее, чем обычно, так что Джонни все-таки споткнулся и преодолел последние ступеньки кубарем. Внизу смрад крови был невыносим. И следы оканчивались здесь же.

Он сел, прислонившись к стене. Идти дальше некуда. Да и незачем. Джонни провел по стене ладонью, на руке остался красный след.

- Я знаю, что ты здесь. Что, нечего сказать? Кончилась твоя нарушающая все законы сила? Не ожидал, что я совершу очевидную глупость?! Я умру здесь, в шаге от тебя. Этот барьер тоньше бумаги, но ты ничего не сможешь сделать!

Джонни не слышал ничего, кроме собственного сердцебиения, тварь за стеной молчала. По телу разливался холод. Джонни старался не двигаться. Вдруг он обнаружит, что не может шевельнуться? Или того хуже, вновь почувствует предательскую слабость? В глазах плавали разноцветные круги, и он подумал, что хуже не станет, если он закроет их на минутку. Ведь смерть уже близко.

Комната осталась на месте, только полностью окрасилась красным. Исчезли дверь и лестница, ведущая наружу. Просто еще одна комната в другом мире.

- Забавно. Тварь, отравляющую мне жизнь, я впервые увижу с закрытыми глазами.

Тихо-тихо, только шорох влажной штукатурки и тянущиеся из-за стены щупальца, слепо шарящие по комнате. Среди сломанных рук и перекрученных щупалец в плоти чудовища проступали лица. Знакомые лица. Их глаза были полны злобы. Той же самой злобы, что и глаза самого Джонни.

- Можешь не стараться. Скоро все закончится. Я сам себе хозяин, ты не властен надо мной.

Было сомнительно, что тварь имела разум. Она не реагировала на его слова, она была бесформенной и гадкой. Одно из щупалец пробило грудную клетку, другое впилось шипами в левое плечо, но это не было ответом. Нет смысла разговаривать со стеной.

- Джонни! Джонни, что же ты с собой делаешь?

Сквозь туман до него донесся знакомый голос.

- Дохлый кролик, это ты?

Впереди замаячили очертания парящей головы с торчащими окостеневшими ушами.

- Пожалуйста, Джонни, послушай. Почему ты постоянно пытаешься убить себя? Одумайся, ты ведь даже не хочешь умирать!

Мерзкий голосок кролика не был голосом разума, но он вполне мог оказаться голосом совести. Его слова что-то пробудили в Джонни. Какое-то странное чувство. Запрятанное, отброшенное, оно шевельнулось, подняло голову, как зверь, почуявший добычу. Страх. Но вместе со страхом пришло осознание происходящего. Осознание того, что его сильно мутит, что сидеть на полу ужасно холодно и как болит в груди, в том месте, где сейчас должна быть дыра.

- Заткнись, сгинь. – Джонни судорожно вздохнул. - Я не хочу умирать. Только не так. Только не здесь.

Он открыл глаза. И увидел гвоздекролика, своего верного собеседника.

- Не помню, почему убил тебя, но уверен, на то была веская причина.
- Тогда, как и сейчас, ты требовал от меня заткнуться. Мои слова тебе не понравились. Пойми, самоубийство не решит твоих проблем.
- Ты так думаешь? Но ты опоздал, сейчас уже ничего не исправишь, это не в моей власти.
- Но ты можешь сделать выбор, Джонни.

Расфокусированным зрением он уловил, что за полусгнившей кроличьей головой находилось что-то еще. Всего лишь обман зрения. Наверное, ему следовало хорошенько подумать, возможно, все это произошло не просто так.

- Я хочу покончить со всем этим, но…проклятье! Нет! Нет…

Что-то в нем все еще продолжало цепляться за жизнь.

Голова кролика вздохнула.

- Я не буду брать с тебя обещаний не делать глупостей. В конце концов, кто я такой. А ты не веришь даже себе.

Джонни вывернуло наизнанку. Комната все еще качалась, но хотя бы перестала выглядеть как сны шизофреника. Джонни испытал отвращение к самому себе за то, что поверил в собственную смертность и за то, что испугался. Он предпочел бы никогда больше не испытывать подобного. Его не покидало ощущение, что он сам сделал выбор. И этот выбор был неправильным.

Джонни прикоснулся к стене, за которой таились кошмары этого мира. Пальцы липли к поверхности, впитавшей за эти годы столько крови.