Because somebody fucking has to
Хороший пример того, как не нужно писать фанфики. Потому что это еретическая ангстовая чепуха, которая должна гореть в аду! Как и весь Фловерфелл в принципе.
Вдохновением послужили: Overgrowth (ужасный фанфик, никому не советую), арт (очень хороший) и необъяснимая популярность этой странной АУ (по ссылке можно найти автора).
Действующие лица: UF!Санс, UF!Папирус, UF!Фриск.
Ангст, безысходность, бодихоррор, отсутствие шуток (!)
И Фловерфелл, будь он неладен.
Этот текст было очень трудно писать.
Гниение
1631 словоКогда появились первые признаки болезни, Санс не обратил на них внимания. Подумаешь, пара желтых цветочков на ребрах! Они не мешали и были незаметны под свитером. Скрыть и забыть. Словно и нет их. В тот момент он был слишком занят человеком: ей с каждым днем становилось все хуже и хуже. Очень скоро она уже ничего не могла видеть, мелкие желтые цветы покрыли веки так, что их стало невозможно разлепить. Санс не хотел представлять себе тоненькие стебли, идущие вглубь черепа, прямо через глазницы, но все равно не мог отвести взгляда от влажных из-за слез бутонов на щеках человека. Он знал, откуда они росли. Также он знал, что цветы росли прямо на языке, лишая способности говорить, забивали горло, покрывая нижнюю половину лица, как смешная цветочная борода. Да, определенно, по сравнению с этим, то, что происходило с самим Сансом было... ха-ха, цветочками!
Теперь человек мог общаться только при помощи жестов. Она медленно поднимала тяжелые руки и каждое движение тонких пальцев поражало многозначностью и многозначительностью. Это был странный нездешний язык таинственных символов - язык далекой мифической поверхности. Санс так и не смог толком обучиться ему. Для него это было сродни чтению длинных писем, написанных ужасно неразборчивым почерком.
Санс даже предположить не мог, насколько все серьезно, пока не узнал, что не он один предпочел игнорировать заразу. И это знание оказалось гораздо хуже, чем добровольно выбрать путь предательства.
Он не думал, когда уходил, что придется вернуться. И то, что он увидит, будет самым страшным потрясением в его жалкой жизни.
Дом главы королевской стражи превратился в зону карантина, не хватало только заградительной ленты на входе. Пол гостиной был усыпан желтыми лепестками, заляпанными чем-то красным. Санс знал, что в комнате брата их еще больше.
Сам же Папирус мерил шагами комнату последние полчаса, действуя на нервы стуком своих каблуков. Метался как в клетке. Мерный стук раздражал, но он был куда терпимее тех звуков, что иногда появлялись в полной тишине. Как голоса эхоцветов в тот самый момент, когда топчешь их, но гораздо дальше. Санс не понимал, что они говорили, но предполагал, что это только пока.
- Это все твоя вина, Санс, - сказал Папирус. - Я предупреждал тебя. Я говорил, что люди опасны. Мы должны были уничтожить это, как только оно появилось!
Санс напряженно следил за движениями брата, смотрел на него со смесью сочувствия и ненависти к самому себе. Сансу всегда было плевать на то, что случится с ним самим, но он не мог видеть, как страдает его брат. Сколько это продолжалось? С тех самых пор, как он трусливо сбежал, как дурак поверив сладким россказням человека о милосердии?
- Босс, пожалуйста, - взмолился он, - не рви их. Будет только хуже. Пожалуйста, Папи...
Папирус только фыркнул и махнул рукой. Несколько красных капель сорвалось на ковер.
- А куда хуже, Санс? Куда хуже? Я даже не могу выйти на улицу в таком виде. Если кто-то узнает, что я тоже заражен, мне конец. Но если я в ближайшее время не появлюсь, меня сместят с должности и знаешь, что будет дальше? Они придут сюда за моими костями и обнаружат предателя королевства вместе с человеком. Вам сильно повезет, если вы просто станете обедом для моих бывших подчиненных!
Он засмеялся хрипло, нервно, страшно. Потом прижал руку к голове и поморщился, словно он приступа боли, на мгновение он согнулся, опершись на стол, но через секунду пришел в себя и продолжил вышагивать по комнате.
Папирус ничего не видел правым глазом. Последние несколько дней, насколько Санс понял, он носил трофейную повязку. Андайн, которой эта повязка принадлежала ранее, наверное думала, что он издевался. Тем лучше, кто знает, что в это время творилось внутри его черепа? Санс не хотел знать. Не хотел думать о том, как ощущаются ползучие лианы в голове, как они оплетают шею, создавая до тошноты очаровательный цветочный шарф, хотя в глубине души знал, что и его ждет то же самое. Это только вопрос времени. Периодически Папирус очень странно застывал, словно терял соединение с реальностью, его взгляд становился пустым, он будто прислушивался к чему-то. К счастью, эти приступы заканчивалось раньше, чем Санс решался отвесить брату отрезвляющую оплеуху.
Папирус снял мешающие перчатки, и без них стало ясно, насколько далеко зашла болезнь. Цветы полностью покрывали его руки от ладоней, почему-то не задевая пальцев, до локтей, как сюрреалистичные наручи. Точнее должны были покрывать. Теперь из кости торчали только белесые стебли, сочащиеся алым соком. Капли падали на ковер и оставляли пятна, которые постепенно испарялись.
Магия, - подумал Санс, - эта дрянь питается нашей собственной магией.
Человек сидел рядом. Она была неподвижна как изваяние и так же холодна. Санс набросил свою куртку ей на плечи, но это не помогало ни согреть, ни скрыть происходящее. Санс даже не был уверен, что человек все еще жив.
- Сколько это у тебя? - прозвучал неожиданный вопрос. Папирус повернулся к Сансу. Тот решил, что врать не имеет смысла.
- Две недели. Больше, если считать откаты.
- С того самого дня, значит, - задумчиво проговорил Папирус. - И ты тоже?
Санс молча задрал свитер. Его брат рефлекторно отшатнулся, глазницы расширились от ужаса и на лице отразилась неподдельная боль. Санс хорошо помнил это выражение лица, он часто видел его в детстве. Обычно Папирус после этого начинал плакать.
- Это ты еще не знаешь, что в штанах творится, - подмигнул Санс, пытаясь разрядить обстановку.
В другое время Папирус улыбнулся бы шутке или нахмурился и высказал все, что думает о паршивом чувстве юмора старшего брата. Но в этот раз он просто остановился и обхватил себя руками в тщетной попытке успокоиться.
- Ты долго не протянешь, - тихо пробормотал он, а затем резко развернулся и бросил со злорадством. - Доигрался, братишка? А? Обжимался с человеком и куда тебя это привело! Так глупо с твоей стороны. Глупо поверить тому, о ком мы ничего не знаем. Мы не знаем, что там на поверхности, это другой мир, Санс. Мы даже не знаем, что оно такое! - он показал на человека. - Может, они просто сбросили сюда оружие, чтобы уничтожить всех нас!
Санс хотел возразить. Человек не был похож на оружие или вообще на кого-то опасного. Но было в нем и что-то еще... Даже с расстояния, под плотной курткой, под переплетением цветов и стеблей в клетке плоти и костей чувствовалось биение души. Такой вожделенной и чужой души, чей алый цвет тревожил и путал мысли. Санс сглотнул и усилием воли заставил себя отвернуться.
[Грубо]
Скорее угадал, чем разобрал он.
- Я знаю, милая. Я знаю. Прости.
- Ты вообще в курсе, что происходит в городе? - охрипшим голосом произнес Папирус. - После твоего исчезновения здесь начался хаос. Могу показать тебе отчеты стражи за последние две недели. Десятки зараженных. И никто не знает, что с этим делать.
Санс думал, что человек принесет Подземью спасение. Ему казалось, что слова о любви и доброте залечили его душевные раны, но на деле оказались лишь обезболивающим. Они так никого и не спасли. Они думали, что могут использовать откаты, но с каждым разом человек слабел, жизнь уходила из этого хрупкого тела и теперь это уже не исправить. Они не смогут добраться до Барьера вовремя, да и есть ли в этом смысл?
Санс думал, что предавая, спасет Папируса, подарит ему свободу и целый мир там, наверху. Но вместо спасения просто бросил брата в одиночестве.
Санс посмотрел на человека почти с неприязнью.
- И вот это и есть наш конец? - он почувствовал комок, это цветы добрались до горла. И они же сдавили душу так крепко, что она в любую секунду могла превратиться в пыль. Санс об этом совсем позабыл, давление было для него привычным чувством.
[Нет, я еще могу...]
- Можешь что?! - взорвался Санс. - Все, что мы делали до этого, это терпели неудачу за неудачей! Почему ты решила, что еще одна жертва что-то решит?!
На самом деле каждая ее жертва медленно убивала монстров в Подземье. Готовность человека отдать себя - капли крови на давно засохшую почву.
Теперь он вспомнил. Вспомнил, как прижимал к груди тело, практически разорванное в клочья костями капитана стражи. Торжествующую усмешку Папируса, пульсирующий сгусток в его ладони и собственную ярость. И удивленное лицо брата, когда Санс сбил его с ног, едва не сломав ребра. Вспомнил, как тряс его за плечи, крича: "Ты ничего не понимаешь!". Папирус и правда не понимал, но вместо того, чтобы двинуть ему хорошенько в ответ, пытался успокоить и увести домой. "Санс, хватит, ты не в себе! Наверное, человек околдовал тебя!". А еще Санс хорошо помнил пятна крови на одежде брата.
День начался заново. И человек вернулся. Именно тогда Санс обнаружил первый цветок. Первый для него, но не для человека.
Лучше всего цветы растут на крови.
- Думаешь, мы тебе игрушки, дрянь?!
Папирус понял это куда раньше. Человек безвольной куклой повис в его руках.
[Послушай...]
- Нет, это ты послушай! - рычал Папирус. Похоже, рассудок медленно покидал его. Санс не был уверен, что хочет останавливать его на этот раз. Он больше ни в чем не был уверен, кроме собственной смерти, которая уже дышала ему в затылок. Ха, Санс всегда думал, что смерть должна быть выше...
- Я не собираюсь здесь умирать! Я не собираюсь сдаваться! Поэтому тебе лучше начать говорить!
- Папирус, нет!
Веки сорвало вместе с цветами и оказалось, что глаза человека того же цвета, что и кровь, текущая из них.
- Смотри-ка, теперь ты больше похожа на одного из нас! - Санс поморщился от смеха брата, но не сдвинулся с места. В горле человека что-то заклокотало, словно она пыталась говорить, но забыла язык разумных существ.
Да и что она могла сказать? Что не намеренно окропила это место собственной кровью, навсегда связав жизни монстров со своими смертями?
Возможно, это действительно было так. Все дело в благих намерениях.
- Это несправедливо. Ты не можешь просто прийти и уничтожить нас всех. Как капитан королевской стражи, я должен исправить свою ошибку и остановить тебя на этот раз.
Папирус, закинув вяло сопротивляющееся тело на плечо, направился к выходу.
- Куда ты? Это все равно не поможет, - окликнул его Санс.
- Без разницы! К Альфис, к Азгору, к любому негодяю, которому придет в голову хотя бы одна идея!
Санс подумал, раз его ноги все еще могут ходить, он способен хотя бы умереть возле брата. У него еще осталось немного времени.
Времени подумать о своих грехах. По одному на каждый цветок.
- Ты только не умирай, милая, ладно? - шепнул он человеку, когда они поравнялись.
В кровавой бесстрастной бездне ее взгляда зажегся огонек страха.
Писала бонус, но получился сиквел. Совершенно противоположный по настроению.
Рабочее название данной вселенной: OverturnFell (но по сути это все тот же Андерфелл)
Действующие лица: UF!Санс, UF!Гриллби, UF!Папирус, UF!Андайн, UF!Альфис
Немного сансби, шуточки про секс, просто шуточки, хэдканоны и прочие хорошие годные вещи.
(для Арчи: тут есть слэш и каноничные лесбиянки)
Вот так на районе мы разбираемся с проблемами.
Purgamentum exit
2426 слов- Кто ж знал, что прощальный секс может быть таким продуктивным?
Санс вышел из бара "У Гриллби" и сладко потянулся. Его слегка обожженные кости все еще болели, но это была приятная боль. Здорово снова ощутить, как холодный воздух Сноудина кусает лишенное плоти, но все-таки чувствительное тело, как ветер лезет под одежду и продувает его насквозь, не встречая сопротивления. Ну ладно, пожалуй, это было приятно только первые секунд тридцать. Санс поежился, поспешно застегнул куртку и махнул на прощание Гриллби, который уже привел себя в порядок и вернулся за стойку. Он все еще немного злился, но Санс не сомневался, что это можно исправить.
Приятно быть живым.
Серьезно, кто мог знать, что магия огненного элементаля может избавить его от цветов? И судьба, еще недавно казавшаяся такой страшной, растаяла в страстном магическом пламени как кошмарный сон.
"Я не собираюсь читать тебе нотаций, но чем ты думал? Ты исчез на две недели, все считали тебя мертвым".
"Скучал по мне, да?"
"Нет. Ты все еще должен мне кучу денег, если не забыл".
"Да ладно! Скучал же?"
"...немного. Имей в виду, ты еще заплатишь за эти выкрутасы и за то, что ничего мне не сказал", - Гриллби угрожающе ухмыльнулся. Любой бы на месте Санса несколько раз подумал, прежде чем ответить. Огненный элементаль слов на ветер не бросал.
"Жду не дождусь, детка", - сердце Санса пело.
Он бы с удовольствием остался в баре или, возможно, уговорил бы Гриллби закончить работу сегодня раньше и отправился к нему домой. Сансу многое нужно было ему рассказать, а заодно хорошенько закинуться алкоголем, чтобы забыть события последних двух недель и отметить свое неожиданное спасение. Да, алкоголь смыл бы отвратительное послевкусие страха и смирение с ужасной участью, которое пеплом осело на костях.
Но это могло подождать.
Санс помрачнел, вспомнив о брате.
Они расстались на границе с Вотерфоллом. Папирус тогда просто остановился и не оборачиваясь сказал шедшему за ним Сансу: "Разве у тебя нет никого, с кем ты хотел бы попрощаться?"
Он почувствовал себя так, словно очнулся от бреда, мир на мгновение стал кристально ясным, и Санс мог видеть всю свою жизнь словно со стороны. Он настолько погрузился в уныние, в беспокойство о Папирусе и мысли о скорой смерти, что попросту забыл обо всем остальном. И обо всех.
В баре "У Гриллби" хозяин этого славного заведения, который уже успел услышать новость, что младший брат капитана стражи вернулся, нервно стучал пальцами по барной стойке и смотрел на дверь, ожидая прибытия лучшего клиента.
И друга. Кого-то ближе, чем друг, на самом деле.
Санс ничего не сказал, только порывисто обнял Папируса, на этот раз не волнуясь, что их могут увидеть и репутация капитана стражи пострадает, и прошептал: "Спасибо, бро-бро"
Его бедный наивный брат все еще оставался в неведении по поводу их отношений, считая Санса и хозяина единственного бара в округе кем-то вроде хороших приятелей.
Теперь, шагая по кровавому следу, ведущему прочь из Сноудина, Санс вспомнил, что так и не извинился перед Гриллби. Да, у них было не принято извиняться, Гриллбс все понял и без слов, но это меньшее, что Санс мог для него сделать.
Сейчас у него были другие заботы. Папирус не мог далеко уйти в таком состоянии, да еще и с человеком на руках. Дорожка из капелек крови ярко выделялась на белом снегу, в небольших лужицах (сколько же помещается в человеческом ребенке?!) уже появились крошечные ростки золотых цветов. Санс предусмотрительно старался не наступать на них и вообще держаться подальше. Однако, вскоре след оборвался.
Вотерфолл. Скверное место. Слишком влажная почва, слишком скудное освещение.
- Эй ты! Стоять!
Похожий на лягушку монстр попытался нырнуть в высокую траву, но, услышав грозный голос Санса, застыл и вытянулся по струнке, тараща свои огромные водянистые глаза. Ему хватило мозгов подчиниться приказу, иначе в нем бы уже торчало несколько костей.
- Д-да?
- Видел здесь капитана стражи? Мне нужно знать, где он сейчас, - сказал Санс довольно миролюбиво, однако его правый глаз, неконтролируемо вспыхивающий алым светом, жадно впился в лицо монстра.
- Я н-не знаю, - пробормотал монстр, но тут же поправился, - но я видел его здесь где-то час назад! И он был не один...
- Знаю, с ним был человек.
- Нет! То есть да. Человек, маленький человек, истекающий кровью... но с ними еще был бывший капитан, - он понизил голос до свистящего шепота, - Бессмертная Андайн.
Плохо. В таком состоянии Папирус не мог сражаться с ней. Если она добралась до него...
- И...
- Что еще?! - рыкнул Санс.
Лягушкообразный испуганно булькнул.
- Я в-видел, как она тащила его. Как будто он был без сознания.
Ладно, если Андайн не убила Папируса на месте, значит, еще есть шанс...
- Куда она его тащила? К себе домой? - несмотря на то, что Санс был гораздо ниже лягушкообразного, тот попятился.
- Н-нет, - он отвел взгляд, - я думаю, она направлялась в Хотлэнд.
- Я спрашивал факты, а не твои догадки! - прорычал Санс, делая еще один шаг.
Монстр не успел сбежать, кости ударили в спину и пригвоздили его к земле. Не смертельно, разумеется.
- Не болтай об этом, - почти ласково проговорил Санс, глядя на свою жертву сверху вниз. - И спасибо за информацию.
Санс ушел через срез пространства раньше, чем монстр очухался и вспомнил, что нужно сопротивляться. Ух, отравленный нож, который он прятал за поясом, мог бы стать для Санса серьезной проблемой. На самом деле он никогда не был хорош в драках. Не в этой форме.
Проще, конечно, было убить, но... Санс проклинал свою мягкосердечность.
Санс стоял перед лабораторией в Хотлэнде. Самым кошмарным и отвратительным местом во всем Подземье. Он и помыслить не мог, что когда-нибудь снова переступит этот порог. Впрочем, он не спешил этого делать, а так и застрял в нерешительности у двери. Санс чувствовал, как воспоминания накрывают его с головой, паника нарастает, а колени начинают дрожать. По черепу скатилась капля пота, но отнюдь не от жары.
"Спокойно, чувак, это давно в прошлом" - он пытался успокоиться. Паника, как и гнев могли бы стать хорошим катализатором для трансформации. Санс представил, как он одним залпом выносит дверь, врывается внутрь и начинает громить лабораторию, пока не уничтожит этот ад полностью. Навеки, так, чтобы никто и никогда не мог восстановить все эти пыточные машины, и даже не посмел приблизиться к оплавленным руинам. Он желал этого всей душой, но... желание спасти Папируса было сильнее.
- Прости бро-бро, - с горечью произнес Санс, когда понял, что страх сковал его движения, - я не могу, просто не могу...
Но тут изнутри послышался крик. Потом еще один. Санс узнал голос брата и инстинктивно бросился вперед. Двери лаборатории услужливо разъехались перед ним. Он не сразу понял, что только что сделал. Лаборатория на первый взгляд казалась совершенно обыкновенной и не страшной. Никаких тебе внутренностей по стенам или зомби, слоняющихся прямо в холле, в общем ничего, что можно было бы ожидать от доктора Альфис.
На самом деле все выглядело почти так же, как и много лет назад. Санс тряхнул головой, отгоняя наваждение, и двинулся вперед.
Папирус сидел на кушетке, одетый только в желтые цветы и простыню. И это было не так забавно, как могло показаться. Рядом стояла Андайн. А сама королевская ученая растянулась на полу. Выглядело так, словно Папирус отвесил ей хорошего пинка.
- Альфис, держи себя в руках! - сердито крикнула Андайн. - Не заходи слишком далеко, это все-таки моя Немезида!
Королевская ученая поднялась на ноги и нацепила слетевшие очки.
- Я не смогу помочь, если не осмотрю "твою Немезидушку", расслабься, - терпеливо объяснила она.
- Это бесцеремонное лапанье выходит за рамки "осмотра", и ты это знаешь! - продолжила Андайн. - А ты, - она повернулась к Папирусу и сильно ударила его в плечо. - Не смей пинать мою девушку! Я тебе башку откручу, понял?
- Вы обе бешеные психопатки, - злобно прошипел он, - отвалите от меня!
- Папирус, я согласилась помочь только потому, что меня попросила Андайн. У тебя прекрасный скелет и мне тоже больно смотреть, как нечто настолько мерзкое разрушает такую красоту, но если ты продолжишь так себя вести, я прикажу своему боевому роботу выкинуть тебя отсюда.
- Ну и прекрасно! - зарычал Папирус. - Я своего согласия на лечение не давал и не собираюсь участвовать в ваших извращенных играх!
Альфис вздохнула.
- Давненько мне не попадалось таких буйных пациентов. Может успокоить его, как я обычно делаю?
- Я тебе успокою! - возмутилась Андайн. - Давай так, обойдемся без твоей химической дряни, а я просто подержу его, пока ты делаешь свое дело.
- Думаешь удержать меня, Великого Папируса?!
- Ты говоришь с трехкратным чемпионом Подземья по реслингу! Я легко надеру твою костлявую задницу!
- Посмотрим!
Несмотря на свое состояние, Папирус все еще был полон энергии. Впрочем, борьба продолжалась недолго, истощенность болезнью давала о себе знать. Да и в целом... Папирус никогда бы в этом не признался, но Андайн всегда была сильнее в боях без оружия.
- Аааааа! Кусаться?! Я тоже так могу! Тьфу, листья... Альфис, я сейчас, еще минуту!..
Пока заклятые враги в очередной раз выясняли отношения, королевская ученая обратила внимание на Санса, который все это время просто стоял там и глазел на происходящее. Он пытался определить, находится ли его брат в опасности или не очень.
- Так-так-так, кто тут у нас? - Альфис облизнулась, глядя на Санса. - Неужели неуловимый эксперимент №***. Решил отдаться мне добровольно?
- Альфис, хватит! - взвыла Андайн, не отвлекаясь от своих попыток скрутить Папируса.
- Я его даже пальцем не тронула! - повернулась в ней Альфис, а затем добавила так, чтобы услышал ее только Санс. - Пока что.
- Никогда в жизни, - Санс смотрел на безумную ученую исподлобья, к сожалению, ему не удалось скрыть волнение и выглядеть расслабленным и крутым. - Собираешься обменять мою жизнь на его?
Альфис хихикнула и смерила Санса внимательным взглядом сквозь толстые стекла гоглов, как просканировала. Наверное она так много времени провела с роботами, что сама стала похожа на робота.
- Нет. Сегодня я уже получила все, что хотела, - она махнула рукой в сторону Папируса и Андайн. - Ну, не смотри на меня так, я не злодей в этой истории! Папирус рассказал мне, что случилось, но информации все еще не хватает. Это ведь ты слонялся по округе с человеком, верно? Но, смотрю, ты нашел лекарство. Давай, обрадуй меня. Если будешь молчать, твой брат умрет в течении нескольких часов. Или дней. Я не ручаюсь за точность прогноза.
- Заражение происходит через кровь человека, - начал Санс.
- Да-да, это я и так знаю! - перебила Альфис. - Так скажи мне, как тебе удалось излечиться?
Санс надеялся, что не краснеет.
- Магический огонь, - он отвел взгляд. - Точнее магия огненных элементалей.
Альфис расхохоталась.
- Или, как мы, ученые, говорим: ингредиент под названием "любовь!"
- Что... - Санс совсем смутился, - ученые так не говорят, ты только что это выдумала. В общем, ты можешь создать имитацию огня элементалей?
- Запросто! Соберу огнемет в два счета!
- Э... хорошо. Отлично.
Санс благодарно кивнул Альфис и, проводив ее недоверчивым взглядом, подошел к брату. Андайн все-таки удалось завернуть его в простыню и сесть сверху.
- Каково чувствовать себя слабаком, а?! Когда я в следующий раз вызову тебя на поединок, будет так же, так что можешь заранее готовиться к унижению!
- Что? Ты? У тебя не будет шансов в честном... Санс! Ты... ты жив! И... в порядке?!
Санс улыбнулся.
- Не волнуйся, Босс. Скоро это закончится. Все будет хорошо.
- Знаешь, после того, как эта сумасшедшая сказала, что пошла за огнеметом, я сильно в этом сомневаюсь, - помрачнел Папирус.
- Да, не волнуйся, - усмехнулась Андайн и похлопала своего заклятого врага по спине. - Я буду держать тебя за руку, если боишься!
- Это официально худший день в моей жизни, - вздохнул Папирус. - Подожди, огнемет? Это не шутка?!
***
- Санс, кажется, я понял, почему ты так не любишь ученых, - сказал вдруг Папирус, делая длинный глоток кофе из кружки с черепом и костями. - У них очень холодные руки.
Братья, наконец, вернулись домой и могли отдохнуть, но вместо того, чтобы лечь в кровать и притвориться мертвым до следующего утра, этот чертов трудоголик взял и сварил себе кофе. Стоя прислонившись к столу и нервно сжимая кружку, Папирус выглядел непривычно тихим и серьезным. Кое-где на его кости были наложены повязки - Альфис слегка перестаралась со струей огня - но после душа чернота сошла и брат благоухал свежестью и кофе с легким привкусом гари.
У Санса была куча причин ненавидеть ученых, но в этом он мог согласиться с Папирусом: у отца тоже были холодные руки.
- Подожди, Альфис тебя трогала? - обеспокоенно спросил Санс. - Где она тебя трогала?
Папирус удивленно воззрился на него.
- Везде, Санс, везде! - он сердито отставил чашку, - и ты об этом прекрасно знаешь! Я все еще чувствую это... К черту, мне нужно работать!
Он направился к выходу.
- Может тебе сегодня остаться дома?
- В отличие от некоторых, у меня ответственная работа и куча идиотов-подчиненных, которые как и ты хотят весь день сидеть в баре и хлестать валерьянку.
- Эй, я так не делаю!
- Да, ты хлещешь виски, разбавленный горчицей, - Папирус взялся за дверную ручку. - На самом деле я просто хочу раздеться и валяться в снегу, пока мои кости не утратят чувствительность.
Санс вместо слов сочувствия неприлично заржал, сложно было представить капитана королевской гвардии, который занимается чем-то настолько непристойным.
- А вот тебе не мешало бы остаться, - строго сказал Папирус. - Выспись, тебя кто-нибудь подменит на посту. Не думаю, что следующий человек появится так скоро...
- Стой, - всю веселость Санса как ветром сдуло. - Что случилось с человеком?
- Умерла твоя ненаглядная, - в голосе брата четко прозвучала издевка. - Вскоре после того, как Андайн нашла нас. Мы пытались ее спасти, если это тебя утешит. Впрочем, можешь не верить. Альфис забрала тело для своих жутких экспериментов. Пока ты там был в прострации, я выяснил, где она его спрятала. Это нижние уровни лаборатории, пробраться почти невозможно...
Папирус выжидающе смотрел на него.
Оставлять тело, полное токсичной крови и целую человеческую душу у Альфис было чертовски опасно, но Санс не представлял себе возвращение в лабораторию. А уж мысль о нижних уровнях и вовсе вызывала у него тошноту.
- Человек? - улыбнулся Санс, - какой еще человек? На моей памяти никто не проходил через эти двери.
Возможно когда-нибудь он пожалеет об этом решении.
- Вот и хорошо, - в глазах Папируса мелькнула тень сомнения, мгновение он колебался, но потом кивнул и добавил тихо. - Она не позволит Азгору узнать об этой душе, сохранит ее для себя.
Санс ничего не ответил.
Как только Папирус ушел, он скатился с дивана. Неужели бро-бро думал, что он скажется больным и будет сидеть дома?
Санс направился в бар "У Гриллби", где его любимый огненный элементаль невозмутимо протирал стаканы. Удивительно, но даже такое простое действие он ухитрялся делать крайне привлекательно.
- Хэй, Грилбс, - поздоровался Санс, - до меня дошли слухи.
Гриллби приподнял одну бровь, призывая продолжать.
- Что в Сноудин явились гости из Хотлэнда. Они чуть не сожгли гостиницу. Так что настолько горячие монстры делают здесь?
Гриллби ухмыльнулся.
- Эпидемия прорастания вредит бизнесу, - объяснил он. - Я не доверяю этой сумасшедшей ящерице, которая на полном серьезе считает себя ученой, но спать со всеми подряд тоже не собираюсь.
Санс хмыкнул.
- Тебе бы это не понравилось, да? - ухмылка элементаля стала шире.
- Я бы убил их, - честно признался Санс, на что Гриллби лишь рассмеялся.
- Вы только посмотрите на эту боевую коалу! Поэтому я вызвал подмогу.
- И теперь наш город терроризирует шайка развратных элементалей?
Гриллби положил горячую ладонь на череп Санса и заглянул ему в глазницы.
- Они спасают его силой любви, Санс. Как настоящие герои. Не стоит недооценивать мою семью.
- Твою сем... - Санс едва не упал со стула, но Гриллби уже вернулся к чистке стаканов и привычной обманчивой молчаливости.
Похоже, в Сноудине сегодня будет жарко.
(стоит позже рассмотреть сюжеты, включающие Андайн и реслинг)
Вдохновением послужили: Overgrowth (ужасный фанфик, никому не советую), арт (очень хороший) и необъяснимая популярность этой странной АУ (по ссылке можно найти автора).
Действующие лица: UF!Санс, UF!Папирус, UF!Фриск.
Ангст, безысходность, бодихоррор, отсутствие шуток (!)
И Фловерфелл, будь он неладен.
Этот текст было очень трудно писать.
Гниение
1631 словоКогда появились первые признаки болезни, Санс не обратил на них внимания. Подумаешь, пара желтых цветочков на ребрах! Они не мешали и были незаметны под свитером. Скрыть и забыть. Словно и нет их. В тот момент он был слишком занят человеком: ей с каждым днем становилось все хуже и хуже. Очень скоро она уже ничего не могла видеть, мелкие желтые цветы покрыли веки так, что их стало невозможно разлепить. Санс не хотел представлять себе тоненькие стебли, идущие вглубь черепа, прямо через глазницы, но все равно не мог отвести взгляда от влажных из-за слез бутонов на щеках человека. Он знал, откуда они росли. Также он знал, что цветы росли прямо на языке, лишая способности говорить, забивали горло, покрывая нижнюю половину лица, как смешная цветочная борода. Да, определенно, по сравнению с этим, то, что происходило с самим Сансом было... ха-ха, цветочками!
Теперь человек мог общаться только при помощи жестов. Она медленно поднимала тяжелые руки и каждое движение тонких пальцев поражало многозначностью и многозначительностью. Это был странный нездешний язык таинственных символов - язык далекой мифической поверхности. Санс так и не смог толком обучиться ему. Для него это было сродни чтению длинных писем, написанных ужасно неразборчивым почерком.
Санс даже предположить не мог, насколько все серьезно, пока не узнал, что не он один предпочел игнорировать заразу. И это знание оказалось гораздо хуже, чем добровольно выбрать путь предательства.
Он не думал, когда уходил, что придется вернуться. И то, что он увидит, будет самым страшным потрясением в его жалкой жизни.
Дом главы королевской стражи превратился в зону карантина, не хватало только заградительной ленты на входе. Пол гостиной был усыпан желтыми лепестками, заляпанными чем-то красным. Санс знал, что в комнате брата их еще больше.
Сам же Папирус мерил шагами комнату последние полчаса, действуя на нервы стуком своих каблуков. Метался как в клетке. Мерный стук раздражал, но он был куда терпимее тех звуков, что иногда появлялись в полной тишине. Как голоса эхоцветов в тот самый момент, когда топчешь их, но гораздо дальше. Санс не понимал, что они говорили, но предполагал, что это только пока.
- Это все твоя вина, Санс, - сказал Папирус. - Я предупреждал тебя. Я говорил, что люди опасны. Мы должны были уничтожить это, как только оно появилось!
Санс напряженно следил за движениями брата, смотрел на него со смесью сочувствия и ненависти к самому себе. Сансу всегда было плевать на то, что случится с ним самим, но он не мог видеть, как страдает его брат. Сколько это продолжалось? С тех самых пор, как он трусливо сбежал, как дурак поверив сладким россказням человека о милосердии?
- Босс, пожалуйста, - взмолился он, - не рви их. Будет только хуже. Пожалуйста, Папи...
Папирус только фыркнул и махнул рукой. Несколько красных капель сорвалось на ковер.
- А куда хуже, Санс? Куда хуже? Я даже не могу выйти на улицу в таком виде. Если кто-то узнает, что я тоже заражен, мне конец. Но если я в ближайшее время не появлюсь, меня сместят с должности и знаешь, что будет дальше? Они придут сюда за моими костями и обнаружат предателя королевства вместе с человеком. Вам сильно повезет, если вы просто станете обедом для моих бывших подчиненных!
Он засмеялся хрипло, нервно, страшно. Потом прижал руку к голове и поморщился, словно он приступа боли, на мгновение он согнулся, опершись на стол, но через секунду пришел в себя и продолжил вышагивать по комнате.
Папирус ничего не видел правым глазом. Последние несколько дней, насколько Санс понял, он носил трофейную повязку. Андайн, которой эта повязка принадлежала ранее, наверное думала, что он издевался. Тем лучше, кто знает, что в это время творилось внутри его черепа? Санс не хотел знать. Не хотел думать о том, как ощущаются ползучие лианы в голове, как они оплетают шею, создавая до тошноты очаровательный цветочный шарф, хотя в глубине души знал, что и его ждет то же самое. Это только вопрос времени. Периодически Папирус очень странно застывал, словно терял соединение с реальностью, его взгляд становился пустым, он будто прислушивался к чему-то. К счастью, эти приступы заканчивалось раньше, чем Санс решался отвесить брату отрезвляющую оплеуху.
Папирус снял мешающие перчатки, и без них стало ясно, насколько далеко зашла болезнь. Цветы полностью покрывали его руки от ладоней, почему-то не задевая пальцев, до локтей, как сюрреалистичные наручи. Точнее должны были покрывать. Теперь из кости торчали только белесые стебли, сочащиеся алым соком. Капли падали на ковер и оставляли пятна, которые постепенно испарялись.
Магия, - подумал Санс, - эта дрянь питается нашей собственной магией.
Человек сидел рядом. Она была неподвижна как изваяние и так же холодна. Санс набросил свою куртку ей на плечи, но это не помогало ни согреть, ни скрыть происходящее. Санс даже не был уверен, что человек все еще жив.
- Сколько это у тебя? - прозвучал неожиданный вопрос. Папирус повернулся к Сансу. Тот решил, что врать не имеет смысла.
- Две недели. Больше, если считать откаты.
- С того самого дня, значит, - задумчиво проговорил Папирус. - И ты тоже?
Санс молча задрал свитер. Его брат рефлекторно отшатнулся, глазницы расширились от ужаса и на лице отразилась неподдельная боль. Санс хорошо помнил это выражение лица, он часто видел его в детстве. Обычно Папирус после этого начинал плакать.
- Это ты еще не знаешь, что в штанах творится, - подмигнул Санс, пытаясь разрядить обстановку.
В другое время Папирус улыбнулся бы шутке или нахмурился и высказал все, что думает о паршивом чувстве юмора старшего брата. Но в этот раз он просто остановился и обхватил себя руками в тщетной попытке успокоиться.
- Ты долго не протянешь, - тихо пробормотал он, а затем резко развернулся и бросил со злорадством. - Доигрался, братишка? А? Обжимался с человеком и куда тебя это привело! Так глупо с твоей стороны. Глупо поверить тому, о ком мы ничего не знаем. Мы не знаем, что там на поверхности, это другой мир, Санс. Мы даже не знаем, что оно такое! - он показал на человека. - Может, они просто сбросили сюда оружие, чтобы уничтожить всех нас!
Санс хотел возразить. Человек не был похож на оружие или вообще на кого-то опасного. Но было в нем и что-то еще... Даже с расстояния, под плотной курткой, под переплетением цветов и стеблей в клетке плоти и костей чувствовалось биение души. Такой вожделенной и чужой души, чей алый цвет тревожил и путал мысли. Санс сглотнул и усилием воли заставил себя отвернуться.
[Грубо]
Скорее угадал, чем разобрал он.
- Я знаю, милая. Я знаю. Прости.
- Ты вообще в курсе, что происходит в городе? - охрипшим голосом произнес Папирус. - После твоего исчезновения здесь начался хаос. Могу показать тебе отчеты стражи за последние две недели. Десятки зараженных. И никто не знает, что с этим делать.
Санс думал, что человек принесет Подземью спасение. Ему казалось, что слова о любви и доброте залечили его душевные раны, но на деле оказались лишь обезболивающим. Они так никого и не спасли. Они думали, что могут использовать откаты, но с каждым разом человек слабел, жизнь уходила из этого хрупкого тела и теперь это уже не исправить. Они не смогут добраться до Барьера вовремя, да и есть ли в этом смысл?
Санс думал, что предавая, спасет Папируса, подарит ему свободу и целый мир там, наверху. Но вместо спасения просто бросил брата в одиночестве.
Санс посмотрел на человека почти с неприязнью.
- И вот это и есть наш конец? - он почувствовал комок, это цветы добрались до горла. И они же сдавили душу так крепко, что она в любую секунду могла превратиться в пыль. Санс об этом совсем позабыл, давление было для него привычным чувством.
[Нет, я еще могу...]
- Можешь что?! - взорвался Санс. - Все, что мы делали до этого, это терпели неудачу за неудачей! Почему ты решила, что еще одна жертва что-то решит?!
На самом деле каждая ее жертва медленно убивала монстров в Подземье. Готовность человека отдать себя - капли крови на давно засохшую почву.
Теперь он вспомнил. Вспомнил, как прижимал к груди тело, практически разорванное в клочья костями капитана стражи. Торжествующую усмешку Папируса, пульсирующий сгусток в его ладони и собственную ярость. И удивленное лицо брата, когда Санс сбил его с ног, едва не сломав ребра. Вспомнил, как тряс его за плечи, крича: "Ты ничего не понимаешь!". Папирус и правда не понимал, но вместо того, чтобы двинуть ему хорошенько в ответ, пытался успокоить и увести домой. "Санс, хватит, ты не в себе! Наверное, человек околдовал тебя!". А еще Санс хорошо помнил пятна крови на одежде брата.
День начался заново. И человек вернулся. Именно тогда Санс обнаружил первый цветок. Первый для него, но не для человека.
Лучше всего цветы растут на крови.
- Думаешь, мы тебе игрушки, дрянь?!
Папирус понял это куда раньше. Человек безвольной куклой повис в его руках.
[Послушай...]
- Нет, это ты послушай! - рычал Папирус. Похоже, рассудок медленно покидал его. Санс не был уверен, что хочет останавливать его на этот раз. Он больше ни в чем не был уверен, кроме собственной смерти, которая уже дышала ему в затылок. Ха, Санс всегда думал, что смерть должна быть выше...
- Я не собираюсь здесь умирать! Я не собираюсь сдаваться! Поэтому тебе лучше начать говорить!
- Папирус, нет!
Веки сорвало вместе с цветами и оказалось, что глаза человека того же цвета, что и кровь, текущая из них.
- Смотри-ка, теперь ты больше похожа на одного из нас! - Санс поморщился от смеха брата, но не сдвинулся с места. В горле человека что-то заклокотало, словно она пыталась говорить, но забыла язык разумных существ.
Да и что она могла сказать? Что не намеренно окропила это место собственной кровью, навсегда связав жизни монстров со своими смертями?
Возможно, это действительно было так. Все дело в благих намерениях.
- Это несправедливо. Ты не можешь просто прийти и уничтожить нас всех. Как капитан королевской стражи, я должен исправить свою ошибку и остановить тебя на этот раз.
Папирус, закинув вяло сопротивляющееся тело на плечо, направился к выходу.
- Куда ты? Это все равно не поможет, - окликнул его Санс.
- Без разницы! К Альфис, к Азгору, к любому негодяю, которому придет в голову хотя бы одна идея!
Санс подумал, раз его ноги все еще могут ходить, он способен хотя бы умереть возле брата. У него еще осталось немного времени.
Времени подумать о своих грехах. По одному на каждый цветок.
- Ты только не умирай, милая, ладно? - шепнул он человеку, когда они поравнялись.
В кровавой бесстрастной бездне ее взгляда зажегся огонек страха.
Писала бонус, но получился сиквел. Совершенно противоположный по настроению.
Рабочее название данной вселенной: OverturnFell (но по сути это все тот же Андерфелл)
Действующие лица: UF!Санс, UF!Гриллби, UF!Папирус, UF!Андайн, UF!Альфис
Немного сансби, шуточки про секс, просто шуточки, хэдканоны и прочие хорошие годные вещи.
(для Арчи: тут есть слэш и каноничные лесбиянки)
Вот так на районе мы разбираемся с проблемами.
Purgamentum exit
2426 слов- Кто ж знал, что прощальный секс может быть таким продуктивным?
Санс вышел из бара "У Гриллби" и сладко потянулся. Его слегка обожженные кости все еще болели, но это была приятная боль. Здорово снова ощутить, как холодный воздух Сноудина кусает лишенное плоти, но все-таки чувствительное тело, как ветер лезет под одежду и продувает его насквозь, не встречая сопротивления. Ну ладно, пожалуй, это было приятно только первые секунд тридцать. Санс поежился, поспешно застегнул куртку и махнул на прощание Гриллби, который уже привел себя в порядок и вернулся за стойку. Он все еще немного злился, но Санс не сомневался, что это можно исправить.
Приятно быть живым.
Серьезно, кто мог знать, что магия огненного элементаля может избавить его от цветов? И судьба, еще недавно казавшаяся такой страшной, растаяла в страстном магическом пламени как кошмарный сон.
"Я не собираюсь читать тебе нотаций, но чем ты думал? Ты исчез на две недели, все считали тебя мертвым".
"Скучал по мне, да?"
"Нет. Ты все еще должен мне кучу денег, если не забыл".
"Да ладно! Скучал же?"
"...немного. Имей в виду, ты еще заплатишь за эти выкрутасы и за то, что ничего мне не сказал", - Гриллби угрожающе ухмыльнулся. Любой бы на месте Санса несколько раз подумал, прежде чем ответить. Огненный элементаль слов на ветер не бросал.
"Жду не дождусь, детка", - сердце Санса пело.
Он бы с удовольствием остался в баре или, возможно, уговорил бы Гриллби закончить работу сегодня раньше и отправился к нему домой. Сансу многое нужно было ему рассказать, а заодно хорошенько закинуться алкоголем, чтобы забыть события последних двух недель и отметить свое неожиданное спасение. Да, алкоголь смыл бы отвратительное послевкусие страха и смирение с ужасной участью, которое пеплом осело на костях.
Но это могло подождать.
Санс помрачнел, вспомнив о брате.
Они расстались на границе с Вотерфоллом. Папирус тогда просто остановился и не оборачиваясь сказал шедшему за ним Сансу: "Разве у тебя нет никого, с кем ты хотел бы попрощаться?"
Он почувствовал себя так, словно очнулся от бреда, мир на мгновение стал кристально ясным, и Санс мог видеть всю свою жизнь словно со стороны. Он настолько погрузился в уныние, в беспокойство о Папирусе и мысли о скорой смерти, что попросту забыл обо всем остальном. И обо всех.
В баре "У Гриллби" хозяин этого славного заведения, который уже успел услышать новость, что младший брат капитана стражи вернулся, нервно стучал пальцами по барной стойке и смотрел на дверь, ожидая прибытия лучшего клиента.
И друга. Кого-то ближе, чем друг, на самом деле.
Санс ничего не сказал, только порывисто обнял Папируса, на этот раз не волнуясь, что их могут увидеть и репутация капитана стражи пострадает, и прошептал: "Спасибо, бро-бро"
Его бедный наивный брат все еще оставался в неведении по поводу их отношений, считая Санса и хозяина единственного бара в округе кем-то вроде хороших приятелей.
Теперь, шагая по кровавому следу, ведущему прочь из Сноудина, Санс вспомнил, что так и не извинился перед Гриллби. Да, у них было не принято извиняться, Гриллбс все понял и без слов, но это меньшее, что Санс мог для него сделать.
Сейчас у него были другие заботы. Папирус не мог далеко уйти в таком состоянии, да еще и с человеком на руках. Дорожка из капелек крови ярко выделялась на белом снегу, в небольших лужицах (сколько же помещается в человеческом ребенке?!) уже появились крошечные ростки золотых цветов. Санс предусмотрительно старался не наступать на них и вообще держаться подальше. Однако, вскоре след оборвался.
Вотерфолл. Скверное место. Слишком влажная почва, слишком скудное освещение.
- Эй ты! Стоять!
Похожий на лягушку монстр попытался нырнуть в высокую траву, но, услышав грозный голос Санса, застыл и вытянулся по струнке, тараща свои огромные водянистые глаза. Ему хватило мозгов подчиниться приказу, иначе в нем бы уже торчало несколько костей.
- Д-да?
- Видел здесь капитана стражи? Мне нужно знать, где он сейчас, - сказал Санс довольно миролюбиво, однако его правый глаз, неконтролируемо вспыхивающий алым светом, жадно впился в лицо монстра.
- Я н-не знаю, - пробормотал монстр, но тут же поправился, - но я видел его здесь где-то час назад! И он был не один...
- Знаю, с ним был человек.
- Нет! То есть да. Человек, маленький человек, истекающий кровью... но с ними еще был бывший капитан, - он понизил голос до свистящего шепота, - Бессмертная Андайн.
Плохо. В таком состоянии Папирус не мог сражаться с ней. Если она добралась до него...
- И...
- Что еще?! - рыкнул Санс.
Лягушкообразный испуганно булькнул.
- Я в-видел, как она тащила его. Как будто он был без сознания.
Ладно, если Андайн не убила Папируса на месте, значит, еще есть шанс...
- Куда она его тащила? К себе домой? - несмотря на то, что Санс был гораздо ниже лягушкообразного, тот попятился.
- Н-нет, - он отвел взгляд, - я думаю, она направлялась в Хотлэнд.
- Я спрашивал факты, а не твои догадки! - прорычал Санс, делая еще один шаг.
Монстр не успел сбежать, кости ударили в спину и пригвоздили его к земле. Не смертельно, разумеется.
- Не болтай об этом, - почти ласково проговорил Санс, глядя на свою жертву сверху вниз. - И спасибо за информацию.
Санс ушел через срез пространства раньше, чем монстр очухался и вспомнил, что нужно сопротивляться. Ух, отравленный нож, который он прятал за поясом, мог бы стать для Санса серьезной проблемой. На самом деле он никогда не был хорош в драках. Не в этой форме.
Проще, конечно, было убить, но... Санс проклинал свою мягкосердечность.
Санс стоял перед лабораторией в Хотлэнде. Самым кошмарным и отвратительным местом во всем Подземье. Он и помыслить не мог, что когда-нибудь снова переступит этот порог. Впрочем, он не спешил этого делать, а так и застрял в нерешительности у двери. Санс чувствовал, как воспоминания накрывают его с головой, паника нарастает, а колени начинают дрожать. По черепу скатилась капля пота, но отнюдь не от жары.
"Спокойно, чувак, это давно в прошлом" - он пытался успокоиться. Паника, как и гнев могли бы стать хорошим катализатором для трансформации. Санс представил, как он одним залпом выносит дверь, врывается внутрь и начинает громить лабораторию, пока не уничтожит этот ад полностью. Навеки, так, чтобы никто и никогда не мог восстановить все эти пыточные машины, и даже не посмел приблизиться к оплавленным руинам. Он желал этого всей душой, но... желание спасти Папируса было сильнее.
- Прости бро-бро, - с горечью произнес Санс, когда понял, что страх сковал его движения, - я не могу, просто не могу...
Но тут изнутри послышался крик. Потом еще один. Санс узнал голос брата и инстинктивно бросился вперед. Двери лаборатории услужливо разъехались перед ним. Он не сразу понял, что только что сделал. Лаборатория на первый взгляд казалась совершенно обыкновенной и не страшной. Никаких тебе внутренностей по стенам или зомби, слоняющихся прямо в холле, в общем ничего, что можно было бы ожидать от доктора Альфис.
На самом деле все выглядело почти так же, как и много лет назад. Санс тряхнул головой, отгоняя наваждение, и двинулся вперед.
Папирус сидел на кушетке, одетый только в желтые цветы и простыню. И это было не так забавно, как могло показаться. Рядом стояла Андайн. А сама королевская ученая растянулась на полу. Выглядело так, словно Папирус отвесил ей хорошего пинка.
- Альфис, держи себя в руках! - сердито крикнула Андайн. - Не заходи слишком далеко, это все-таки моя Немезида!
Королевская ученая поднялась на ноги и нацепила слетевшие очки.
- Я не смогу помочь, если не осмотрю "твою Немезидушку", расслабься, - терпеливо объяснила она.
- Это бесцеремонное лапанье выходит за рамки "осмотра", и ты это знаешь! - продолжила Андайн. - А ты, - она повернулась к Папирусу и сильно ударила его в плечо. - Не смей пинать мою девушку! Я тебе башку откручу, понял?
- Вы обе бешеные психопатки, - злобно прошипел он, - отвалите от меня!
- Папирус, я согласилась помочь только потому, что меня попросила Андайн. У тебя прекрасный скелет и мне тоже больно смотреть, как нечто настолько мерзкое разрушает такую красоту, но если ты продолжишь так себя вести, я прикажу своему боевому роботу выкинуть тебя отсюда.
- Ну и прекрасно! - зарычал Папирус. - Я своего согласия на лечение не давал и не собираюсь участвовать в ваших извращенных играх!
Альфис вздохнула.
- Давненько мне не попадалось таких буйных пациентов. Может успокоить его, как я обычно делаю?
- Я тебе успокою! - возмутилась Андайн. - Давай так, обойдемся без твоей химической дряни, а я просто подержу его, пока ты делаешь свое дело.
- Думаешь удержать меня, Великого Папируса?!
- Ты говоришь с трехкратным чемпионом Подземья по реслингу! Я легко надеру твою костлявую задницу!
- Посмотрим!
Несмотря на свое состояние, Папирус все еще был полон энергии. Впрочем, борьба продолжалась недолго, истощенность болезнью давала о себе знать. Да и в целом... Папирус никогда бы в этом не признался, но Андайн всегда была сильнее в боях без оружия.
- Аааааа! Кусаться?! Я тоже так могу! Тьфу, листья... Альфис, я сейчас, еще минуту!..
Пока заклятые враги в очередной раз выясняли отношения, королевская ученая обратила внимание на Санса, который все это время просто стоял там и глазел на происходящее. Он пытался определить, находится ли его брат в опасности или не очень.
- Так-так-так, кто тут у нас? - Альфис облизнулась, глядя на Санса. - Неужели неуловимый эксперимент №***. Решил отдаться мне добровольно?
- Альфис, хватит! - взвыла Андайн, не отвлекаясь от своих попыток скрутить Папируса.
- Я его даже пальцем не тронула! - повернулась в ней Альфис, а затем добавила так, чтобы услышал ее только Санс. - Пока что.
- Никогда в жизни, - Санс смотрел на безумную ученую исподлобья, к сожалению, ему не удалось скрыть волнение и выглядеть расслабленным и крутым. - Собираешься обменять мою жизнь на его?
Альфис хихикнула и смерила Санса внимательным взглядом сквозь толстые стекла гоглов, как просканировала. Наверное она так много времени провела с роботами, что сама стала похожа на робота.
- Нет. Сегодня я уже получила все, что хотела, - она махнула рукой в сторону Папируса и Андайн. - Ну, не смотри на меня так, я не злодей в этой истории! Папирус рассказал мне, что случилось, но информации все еще не хватает. Это ведь ты слонялся по округе с человеком, верно? Но, смотрю, ты нашел лекарство. Давай, обрадуй меня. Если будешь молчать, твой брат умрет в течении нескольких часов. Или дней. Я не ручаюсь за точность прогноза.
- Заражение происходит через кровь человека, - начал Санс.
- Да-да, это я и так знаю! - перебила Альфис. - Так скажи мне, как тебе удалось излечиться?
Санс надеялся, что не краснеет.
- Магический огонь, - он отвел взгляд. - Точнее магия огненных элементалей.
Альфис расхохоталась.
- Или, как мы, ученые, говорим: ингредиент под названием "любовь!"
- Что... - Санс совсем смутился, - ученые так не говорят, ты только что это выдумала. В общем, ты можешь создать имитацию огня элементалей?
- Запросто! Соберу огнемет в два счета!
- Э... хорошо. Отлично.
Санс благодарно кивнул Альфис и, проводив ее недоверчивым взглядом, подошел к брату. Андайн все-таки удалось завернуть его в простыню и сесть сверху.
- Каково чувствовать себя слабаком, а?! Когда я в следующий раз вызову тебя на поединок, будет так же, так что можешь заранее готовиться к унижению!
- Что? Ты? У тебя не будет шансов в честном... Санс! Ты... ты жив! И... в порядке?!
Санс улыбнулся.
- Не волнуйся, Босс. Скоро это закончится. Все будет хорошо.
- Знаешь, после того, как эта сумасшедшая сказала, что пошла за огнеметом, я сильно в этом сомневаюсь, - помрачнел Папирус.
- Да, не волнуйся, - усмехнулась Андайн и похлопала своего заклятого врага по спине. - Я буду держать тебя за руку, если боишься!
- Это официально худший день в моей жизни, - вздохнул Папирус. - Подожди, огнемет? Это не шутка?!
***
- Санс, кажется, я понял, почему ты так не любишь ученых, - сказал вдруг Папирус, делая длинный глоток кофе из кружки с черепом и костями. - У них очень холодные руки.
Братья, наконец, вернулись домой и могли отдохнуть, но вместо того, чтобы лечь в кровать и притвориться мертвым до следующего утра, этот чертов трудоголик взял и сварил себе кофе. Стоя прислонившись к столу и нервно сжимая кружку, Папирус выглядел непривычно тихим и серьезным. Кое-где на его кости были наложены повязки - Альфис слегка перестаралась со струей огня - но после душа чернота сошла и брат благоухал свежестью и кофе с легким привкусом гари.
У Санса была куча причин ненавидеть ученых, но в этом он мог согласиться с Папирусом: у отца тоже были холодные руки.
- Подожди, Альфис тебя трогала? - обеспокоенно спросил Санс. - Где она тебя трогала?
Папирус удивленно воззрился на него.
- Везде, Санс, везде! - он сердито отставил чашку, - и ты об этом прекрасно знаешь! Я все еще чувствую это... К черту, мне нужно работать!
Он направился к выходу.
- Может тебе сегодня остаться дома?
- В отличие от некоторых, у меня ответственная работа и куча идиотов-подчиненных, которые как и ты хотят весь день сидеть в баре и хлестать валерьянку.
- Эй, я так не делаю!
- Да, ты хлещешь виски, разбавленный горчицей, - Папирус взялся за дверную ручку. - На самом деле я просто хочу раздеться и валяться в снегу, пока мои кости не утратят чувствительность.
Санс вместо слов сочувствия неприлично заржал, сложно было представить капитана королевской гвардии, который занимается чем-то настолько непристойным.
- А вот тебе не мешало бы остаться, - строго сказал Папирус. - Выспись, тебя кто-нибудь подменит на посту. Не думаю, что следующий человек появится так скоро...
- Стой, - всю веселость Санса как ветром сдуло. - Что случилось с человеком?
- Умерла твоя ненаглядная, - в голосе брата четко прозвучала издевка. - Вскоре после того, как Андайн нашла нас. Мы пытались ее спасти, если это тебя утешит. Впрочем, можешь не верить. Альфис забрала тело для своих жутких экспериментов. Пока ты там был в прострации, я выяснил, где она его спрятала. Это нижние уровни лаборатории, пробраться почти невозможно...
Папирус выжидающе смотрел на него.
Оставлять тело, полное токсичной крови и целую человеческую душу у Альфис было чертовски опасно, но Санс не представлял себе возвращение в лабораторию. А уж мысль о нижних уровнях и вовсе вызывала у него тошноту.
- Человек? - улыбнулся Санс, - какой еще человек? На моей памяти никто не проходил через эти двери.
Возможно когда-нибудь он пожалеет об этом решении.
- Вот и хорошо, - в глазах Папируса мелькнула тень сомнения, мгновение он колебался, но потом кивнул и добавил тихо. - Она не позволит Азгору узнать об этой душе, сохранит ее для себя.
Санс ничего не ответил.
Как только Папирус ушел, он скатился с дивана. Неужели бро-бро думал, что он скажется больным и будет сидеть дома?
Санс направился в бар "У Гриллби", где его любимый огненный элементаль невозмутимо протирал стаканы. Удивительно, но даже такое простое действие он ухитрялся делать крайне привлекательно.
- Хэй, Грилбс, - поздоровался Санс, - до меня дошли слухи.
Гриллби приподнял одну бровь, призывая продолжать.
- Что в Сноудин явились гости из Хотлэнда. Они чуть не сожгли гостиницу. Так что настолько горячие монстры делают здесь?
Гриллби ухмыльнулся.
- Эпидемия прорастания вредит бизнесу, - объяснил он. - Я не доверяю этой сумасшедшей ящерице, которая на полном серьезе считает себя ученой, но спать со всеми подряд тоже не собираюсь.
Санс хмыкнул.
- Тебе бы это не понравилось, да? - ухмылка элементаля стала шире.
- Я бы убил их, - честно признался Санс, на что Гриллби лишь рассмеялся.
- Вы только посмотрите на эту боевую коалу! Поэтому я вызвал подмогу.
- И теперь наш город терроризирует шайка развратных элементалей?
Гриллби положил горячую ладонь на череп Санса и заглянул ему в глазницы.
- Они спасают его силой любви, Санс. Как настоящие герои. Не стоит недооценивать мою семью.
- Твою сем... - Санс едва не упал со стула, но Гриллби уже вернулся к чистке стаканов и привычной обманчивой молчаливости.
Похоже, в Сноудине сегодня будет жарко.
(стоит позже рассмотреть сюжеты, включающие Андайн и реслинг)
@темы: Пегас в мясорубке, Undertale, Фанфики
-
-
17.07.2016 в 19:15-
-
17.07.2016 в 19:41-
-
18.07.2016 в 13:47Это жесткач и пакость, эти ваши цветочки, хоть стопятьсот раз будь красив арт . Это ужасно. Пособие на тему "как оно не надо" удалось. Айви одобрительно попивает абсент в сторонке и закусывает сникетовским медузообразным мицелием.брр. на втором тексте так и не смогла сосредоточиться в итоге. Привет, кошмары.
-
-
18.07.2016 в 13:55-
-
18.07.2016 в 14:57На самом деле в оригинале нет никакого жесткача, там только Санс/Фриск, ангст, сопли и совсем не кровавая смерть, а оторванные веки и прочие пакости это уже от меня. Помнишь, я шутила про "пластиковые цветочки на липучках"? Воооот. Я пыталась добавить в эту идею немного логики (и слегка перестаралась). Мне нравятся гуро-цветочки в плане эстетики, а вот ангст не особо. Текст вышел хорошим (потому что все мои тексты хорошие), но совершенно противоречащим моему виденью мира и представлению о том, какими должны быть фанфики, вот и пришлось писать продолжение на тему: "как все было на самом деле".
Если чо. Это именно что игра с идеями. Не всерьез.
Поэтому не нужно кошмаров! Только веселье!
Айви моя муза.
-
-
18.07.2016 в 15:07Хочу такой арт Т_Т Пойду посмотрю у Зока, может у него что-нибудь завалялось.
-
-
03.08.2016 в 13:11До тех пор, пока в кадре не появился этот самый бонус, сломавший все, что было до этого. Гриллби будто из UnderLust вышел, и это с учетом того, что секса в кадре не было. Что до остальных - Вы, вроде бы, и пытаетесь представить их более-менее канонично, но это выглядит так, будто оригинальным персонажам всунули листки с текстами. Кроме слов канона в них нет, все та же забота и милости. Более-менее есть чокнутый ученый Альфис с огнеметом, но она, пожалуй, единственная, кто хоть как-то вышел.
Слишком флафф для андерфелла. В том же Overgrowth, который Вы, автор, так любезно попытались опустить, хотя бы соблюдается атмосфера. Да и характера побольше будет.
За этим откланяюсь.
-
-
03.08.2016 в 17:09Насчет всего остального могу сказать: это было запланировано! То есть бонус и должен все сломать, он для этого и писался. И ты весьма проницателен, именно это слово (сломать) использовалось в личной переписке при характеристике данного текста. Про Андерласт категорически не согласна, хотя уважаю эту АУ. С каких пор секс по взаимному согласию (при том, что персонажи здесь находятся в каких-никаких отношениях) стал считаться чем-то ненормальным? Ей-богу, неужели мы дожили до дня, когда изнасилование считается более приемлемым вариантом! Но если ты имеешь в виду похотливых родственников, то Гриллби среди них больше похож на Андерластовского же Меттатона. К тому же, само их существование - шутка! Текст изначально таковым и планировался. И боюсь, что я не поняла следующую претензию. Ты имеешь в виду, что персонажи больше похожи на оригинальных тейловских? Так это же замечательно! Анон, давай проясним одну вещь, если что-то не совпало с твоим фаноном, то это только твои проблемы, окей? У нас даже нет канона, о котором можно спорить, остается только примитивное "я так вижу". Ты разве не в курсе множественных интерпретаций Андерфелла в фэндоме? И не бывает "слишком *вставить жанр* для *вставить название АУ*". Это просто не так работает.
Я думаю, нам точно нужно больше феллфлаффа в фэндоме! Просто постарайся привыкнуть к хорошему. Дальше пойдет легче и будет не так больно, обещаю.
Я не пыталась опустить Overgrowth. Просто сказала, что это плохой текст. Я понимаю, что он тебе дорог, но ничего не попишешь. Атмосферу и персонажей там заменяют сопли и страдашки. Простенькая авторская манипуляция, пора бы уже вырасти из этого.
Но я все равно очень рада, что ты прочитал и решился оставить отзыв, пусть и из-под гостя. Это дорогого стоит!
^w^
-
-
03.08.2016 в 18:52Ну конечно! Андерфелл же асексуальная вселенная, где не может быть никаких романтических отношений (кроме абьюзного бдсм-инцеста, разумеется!)!
все та же забота и милости
Автор правильно говорит о множестве интерпретаций этой аушки, их действительно много. Но что касается данной вселенной, мне хотелось бы прояснить, потому что этот бонус имеет в изобилии хедканоны. В оригинальной вселенной монстры не желают никому зла, их души созданы из добра и любви, бла-бла. Но с чего бы в реверсе персонажам хотеть убить друг друга? Вселенная "убей или будь убитым" не может существовать, это замкнутое пространство, они бы так давно друг друга перебили бы. Кем бы Азгор правил бы? Не думаю, что ему это понравилось бы (а босса-монстра лучше не злить). Забота о родных - это нормальное явление, особенно для мира, где зашкаливает уровень агрессии. Легче держаться вместе, все такое. Иногда убийство - это просто не рационально, как и насилие в принципе (если вы конечно не бешеная рыба, лишившаяся работы). Андерфелл - злодейсая аушка, а не хоррорная или маньячная, где повсюду кровь и кишочки. Они эгоистичны, могут убивать, любят стильные шмотки и все такое, но у них есть принципы. Альфис и Ундина по-прежнему в отношениях, Скелебро - чертова семья, Ундина и Папирус - верные враги (последнее что они хотели бы, так это потерять спарринг-партнера в лице друг друга). Они не переживают о нежных чувствах друг друга, они все еще агрессивны, но они не идиоты.
-
-
19.09.2017 в 18:01Я чувствую упущенную возможность для шутки и проснувшиеся тригеры на взявшееся с неба хорошее отношение эджи к "фриск"...